Принадлежу тебе
Шрифт:
— У меня еще остались вопросы.
Я не могла ответить. У меня в горле стоял ком, и я боялась, что если начну говорить, то слезы польются сами по себе. Я посмотрела на него и ничего не сказала.
— Ты хочешь, чтобы между нами все закончилось?
Слеза медленно скатилась по моему лицу. Джек бережно смахнул ее, пока ждал моего ответа.
— Нет. — Я отрицательно качнула головой.
В динамике объявили о том, что посадка заканчивается. Сиенна крикнула мне, чтобы я пошевеливалась. Джек снова поцеловал меня. К огда по пути в самолет я оглянулась, он всё ещё смотрел на меня.
Глава 11
— Вам
Я была вырвана из своих мечтаний бойкой стюардессой. Мне потребовалась минута, чтобы привести мысли в порядок. Я пребывала в каком-то тумане и была не совсем уверена. То ли я только что проснулась и вся прошлая неделя была сном, то ли это было действительно незабываемым воспоминанием.
— Мне водки, а ей — бокал красного вина. Простите её. В сю прошлую неделю она трахалась с шикарным незнакомцем и, кажется, до сих пор не может прийти в себя.
Сиенна улыбнулась потрясенной стюардессе, приятной на вид женщине лет сорока, носившей слишком много нашивок на своей топорщащейся униформе. Судя по ее лицу, я была уверена, что стюардесса не привыкла к таким сквернословам как Сиенна, которые летают первым классом. Я осмотрелась и увидела, что большинство людей выглядело воспитанными и изысканными. Они были одеты скорее для вычурного теннисного матча, чем для двенадцатичасового перелета из Гонолулу в Нью-Йорк. Сиенна бы выделялась, даже если бы ее рот не был как у дальнобойщика.
Сиенна МакАлистер — моя лучшая подруга с третьего класса. Мы стали родственными душами с нашего первого занятия в хоре, когда поняли, что можем петь в естественной гармонии друг с другом даже без музыки. Двадцать лет спустя наши жизни развели нас по разным путям, но это никак не ослабило нашу связь.
Кроме того, что мы были ровесницами, у нас не было ничего общего. Сиенна выглядела так, словно только что вышла из рок-группы: растрепанные, густые темные кудри ниспадали на белоснежную кожу и черную обтягивающую одежду, вкупе с зашнурованными кожаными ботинками на пятидюймовой платформе. Если ее пышные формы, затянутые в облегающую одежду, недостаточно привлекали внимание, то сотни браслетов, доходящие ей до половины руки и мелодично позвякивающие во время движения, исправляли ситуацию.
Я же, наоборот, люблю розовый цвет и всякие девчачьи вещи. Мои длинные, густые, светлые и прямые волосы стали практически белыми после недели на солнце. Они резко контрастировали с моей очень загорелой кожей и безумной женщиной, сидящей рядом. В юности я ненавидела свою оливковую кожу и сильно яркие светлые волосы, сильно контрастирующие на ее фоне. Такое сочетание было необычным, поэтому большинство людей считали, что я не натуральная, а крашеная блондинка. Мой отец когда-то сказал, что я особенная, потому что во мне смешались мамино шведское и его итальянское происхождение. Но, как и все подростки в определенный момент, я хотела выглядеть по-другому. Мне было около девятнадцати, когда я, наконец, прекратила бороться со своей внешностью и научилась ею пользоваться.
Стюардесса принесла нам наши напитки, и робко улыбаясь, поспешно удалилась. Было очевидно, что она больше не хотела
Сиенна поднесла свой бокал к моему и произнесла тост:
— За лучший, черт возьми, медовый месяц, что у меня когда-либо был!
Я рассмеялась и кивнула, затем мы чокнулись и вернулись к своим напиткам.
— Серьезно, Сид, ты в порядке? Я знаю, что эта неделя стала для тебя чем-то большим, чем просто интрижкой.
Я сделала глубокий вдох и привела свои мысли в порядок.
— Может, я просто стала заложницей своих фантазий? Красивый остров, прекрасный мужчина — слишком просто, чтобы быть реальностью. — Я допила своё вино. — Серьезно. Я даже не знаю его фамилии.
Сиенна взяла меня за руку.
— Возможно, это и к лучшему, Сид. В любом случае тебе сначала нужно разобраться в том, чего ты хочешь от жизни, прежде чем слишком увлекаться каким-нибудь парнем.
Я знала, что она права, но от этого не становилось легче.
Зажатая стюардесса снова подошла и спросила, хотим ли мы ещё напитков. Её взгляд упал прямо на наши сплетенные руки. Сиенна, будучи Сиенной, поднесла их к губам и поцеловала мою руку, глядя в глаза стюардессе.
— Что? Вы никогда не видели влюбленную парочку? Разве я не говорила, что мы возвращаемся из медового месяца?
Она как обычно добилась желаемого эффекта, и женщина, лишившись дара речи, поспешно удалилась.
Глава 12
Спустя неделю после нашего возвращения с Гавайев, я была всё так же разбита, как и в то утро, когда прощалась с Джеком в аэропорту. Я просто не могла выкинуть его из головы.
Я снова и снова прокручивала в мыслях прошлую неделю, и не могла не думать: «Испытывал ли Джек ко мне те же чувства, что и я к нему? А что, если он был моей истинной любовью? А я позволила ему ускользнуть из-за дурацких убеждений в том, что не могу обрести в нем свою любовь только потому, что это было запланировано как реабилитационная интрижка?» Я ежечасно прогоняла различные варианты у себя в голове. Были дни, когда я держала в руке телефон, собираясь с серьезным намерением позвонить в отель на Гавайях и умолять их связаться с Джеком, дав ему мой номер. Но затем на меня наваливалось осознание того, что я провела неделю с плейбоем, для которого, вероятно, такие недели являлись обычным делом.
Мой медовый месяц закончился, и я вернулась к работе. Но я понимала, что пела уже не с таким удовольствием, как раньше. Я плыла по течению и давала посредственные выступления, которые, несомненно, определяли меня больше, как ресторанную певицу. Мне нужно сфокусироваться на пении, и найти способ использовать его, как выход для своего горя.
К ак обычно, я приехала в отель за два часа до открытия клуба, чтобы настроиться и порепетировать. В то время как я репетировала вторую песню, пришел главный управляющий и попросил зайти к нему в офис. У меня всё внутри перевернулось, и я была уверена, что он собирается меня уволить за мои тусклые безжизненные выступления.