Принц б/у

Ларина Арина

Вспомнив Татьянин совет, не особо усердствовать в кухне, изображая умелую хозяйку, иначе жених впоследствии будет видеть в ней лишь повариху, прачку и уборщицу, Маргоша прощебетала:

– Поможешь мне накрыть? Я, вообще-то, не любительница хозяйничать, этим у нас в основном мама занимается.

Николай, хищно потирая руки, поперся за Маргошей, взглядом собственника оценивая ее тыл и предвкушая отличные выходные. Судя по всему, с этой малышкой проблем не предвиделось: недалекая дурочка, намылившаяся замуж. Женщины любят красивые обещания, собственно, вся их жизнь – сплошные обещания и ожидания. Так неужели трудно вплестись в ажурное кружево их надежд, а потом скользким

червяком проползти между тонких нитей судьбы и быстро скрыться за горизонтом? Легко! Тем более что кружево-то он с собой не заберет. Вероятно, что краткосрочные романчики, которые Николай дарил женщинам, так и оставались одиночным ярким пятном в их биографии. Коле хотелось, чтобы его вспоминали с благодарностью. Единственной опасностью было то, что какая-нибудь не в меру предприимчивая особа вместо кружева могла сплести сеть, но, глядя на Маргошу, он понимал: не тот случай. Девушка не обманула: хозяйство не являлось ее стихией. Она не то что сеть, а бантик на ботинках наверняка завязывала с трудом.

Светлана Федоровна приготовила салаты и запекла курицу. Имелось в виду, что Риточке останется только сварить картошку, заправить салаты майонезом и порезать курицу. Варить картошку Маргоша поленилась, решив, что на гарнир можно обойтись салатами, а в них она забыла положить майонез. Коля с содроганием наблюдал, как девушка шмякает в его тарелку спрессованные комки оливье, частично усеивая ими скатерть и пол.

– У тебя упало, – осторожно заметил он, проследив траекторию падения очередной порции зеленого горошка, измазанного крошками желтка.

– Ой! – Маргоша легкомысленно махнула рукой и пнула комочек подальше под стол. – Все равно с пола есть нельзя.

Порадовавшись, что его хотя бы не будут кормить едой с пола, кавалер поинтересовался:

– А салат с чем?

Он уже понял, что майонеза там нет, а покушать Коля любил вкусно и мириться с отсутствием данного ингредиента не собирался.

– Со всем, – пожала плечами Маргоша, задумчиво добавив: – Что-то он сегодня не такой, как обычно. Может, испортился?

Она осторожно приблизила тарелку к личику, мазнув по комкам челкой, и сморщила носик, опасливо нюхая серо-зеленую спрессованную горку.

Николай наблюдал за процессом, приоткрыв рот и слегка сдвинув в сторону челюсть, что придавало его физиономии выражение изумленной брезгливости. Такого в его практике еще не случалось, хотя и восемнадцатилетних дурочек он пока тоже до сего момента не обхаживал.

– Наверное, там нет майонеза, – наконец подсказал он раздосадованной Маргоше.

– Точно! – Она расцвела, как ребенок, решивший сложную шараду. – Сейчас добавлю!

Риточка подскочила к холодильнику и, с очаровательной непосредственностью отклячив попку, принялась греметь банками на нижней полке, жизнерадостно комментируя процесс поиска:

– Ой, горчица… Фу, хрен… О, майонез!

Коля с трудом отвлекся от созерцания ее прелестей и перевел взгляд на потолок, подумав, что надо поесть и выпить, а потом уже все остальное.

Едва не смахнув на пол фужеры для шампанского, Маргоша шлепнула на стол банку майонеза.

– Сможешь открыть? – спросила она.

Банка была липкая и скользкая, по скатерти стало расползаться бледно-желтое пятно.

– Она в чем-то… – виновато начал Коля.

– Ерунда, – утешила его Маргоша, выхватив майонез и поставив на пятно кружку. – Во, так не видно!

Банка, как живая, вырвалась у нее из рук и грохнулась на пол.

– Не разбилась, – огорчилась Риточка. – А говорят: посуда бьется к счастью.

Коля тоскливо посмотрел на линолеум, представив это счастье

в виде мелких осколков, большой майонезной лужи и последующей уборки. Хотя, учитывая Маргошино отношение к хозяйству, она вполне могла ограничиться небольшой перестановкой мебели, чтобы прикрыть пятно каким-нибудь шкафом, или просто постелить на него сверху коврик.

– Ладно. – Хозяйка продемонстрировала редкостный оптимизм. – Зато папе будет банка для анализов! Кстати, представляешь, эти банки затем забирают из поликлиник, моют и опять накладывают туда майонез! Мне подруга говорила!

В данном случае широта ее кругозора вызвала у Николая ощущение легкой тошноты и отбила желание заправлять салат майонезом. Но было поздно. Маргоша вылила полбанки ему в тарелку и начала бодро размешивать, после чего треть салата оказалась на скатерти.

– Давай пересядем, а то ты испачкаешься, – предложила заботливая Риточка, соскребая со скатерти ложкой утерянный салат и возвращая его в Колину тарелку.

Кульминацией стало разделывание курицы. Маргоша истыкала тушку ножом, извозилась в жиру и, наконец, решила просто отломать нужные части руками. Потрошение горячего происходило на разделочном столе. Маргоша стояла к гостю спиной и демонстрировала судорожные движения худеньких лопаток и локтей.

– Давай я, – шепнул Николай, подойдя к ней вплотную и волнительно прижавшись.

– Нет, спасибо, – благодарно засмущалась Рита.

Но Коля, обозрев поле боя, жирные пятна и саму Маргошу, фартук которой был заляпан следами борьбы с горячим, решил поберечь выходной костюм и трусливо отступил.

– Ну, сама так сама!

Пока Рита мылась и переодевалась, изумляясь превратностям судьбы и неожиданным сложностям с элементарным накрытием стола, горячее перестало быть горячим и покрылось чуть теплой жирной пленкой. Единственным плюсом было то, что Коля не помешал ей переодеваться. Однако это ее немного разочаровало, хотя и охарактеризовало кавалера с лучшей стороны.

Наплевав на Татьянино предостережение не пить, они пили сначала шампанское, затем вино, а утром Маргоша проснулась невероятно обескураженная собственной уступчивостью. Только вопреки прогнозам Соколовой, что, получив свое, парень исчезнет из ее жизни, Николай никуда не исчез, а продолжал встречаться с любимой. Но теперь эти встречи стали иными. Тане она решила ничего не говорить, поскольку боялась выглядеть в глазах подруги глупо.

В город лениво заползало жаркое лето. Сухой ветер гонял по пустынным улицам легкий мусор, яркими заплатками на сером асфальте горели цветочные клумбы, а в пронзительно голубом небе слепящим белым прожектором палило июньское солнце. Татьяна тихо сходила с ума от неопределенности. Встретиться с Ритой не удавалось, зато каждую ночь ей снился Николай. Таня даже и подумать не могла, что любовь бывает настолько жестокой и мучительной. Ни радости, ни возвышенности, ни романтики, лишь черная мутная ревность и боль, почти физическая. От бессилия, от разочарования, от обиды на жизнь и на судьбу. Но сдаваться она не собиралась.

Целую неделю Татьяне пришлось дежурить на Маргошиной остановке, прежде чем она увидела целующуюся парочку. Судя по венку из увядших одуванчиков и полотенцу, Маргоша и Николай ездили за город купаться. Таня скрипнула зубами от злости и исподлобья досмотрела сцену романтического прощания влюбленных.

«Посмотрим, посмотрим, кто кого». Она остервенело пинала корявый ствол березы, за которым пряталась, и старалась не разреветься. Сегодня ей требовалось лицо без красных пятен и розовых кроличьих глазок.