Принц Дарий
Шрифт:
– И как ты думаешь, на сколько времени хватит их запасов вина? Ведь подвалы герцога, хоть и большие, но вовсе не бездонные, – принц с лукавой улыбкой на лице смотрел на обескураженного таким вопросом Лиса и спокойно ждал ответа.
– Такими темпами они уже должны были их, как минимум, ополовинить, – ответил дрожащим от волнения голосом в предвкушении обнаружения выхода из верного, как ему казалось, тупика Лис. – Да и не все имеющиеся в его погребе напитки, я думаю, герцог будет разливать своим воякам. Не по чину многим из них пить дорогущее вино, которое всю жизнь в своих подвалах собирал сам герцог и его предки.
Лис заканчивал делиться своими умозаключениями
– Какой вариант ты выбираешь? Легкий или жестокий? – Дарий обратился к Лису с вопросом, хотя по выражению его глаз было очевидно, что второй вариант был бы для него предпочтительнее.
Лис посмотрел сначала на принца, потом на Длинного, собрался с мыслями и ответил:
– Извини, Дарий, но я бы выбрал легкий. А вот потом, после взятия замка, ты сможешь провести суд и наказать виновных так, как сам того захочешь. И если после твоей расправы останется хотя бы один выживший, то я буду считать, что мое милосердие было не напрасным, – Лис вызывающе посмотрел на принца, но ничего не увидел в его глазах, кроме усталости.
– Да будет так. А теперь давайте подробно проработаем наш план взятия замка, а то Ветер сейчас нас начнет убивать, если мы не расскажем ему, что задумали.
Все засмеялись, только принц и Длинный обменялись понимающими взглядами. Самым трудным в плане Дария было срочно найти очень много вина. По всем дорогам были разосланы усиленные патрули для поиска винных складов или, на худой конец, виноторговцев. Правда, винные купцы обычно брали с собой на продажу не более двух бочек, но Дарий надеялся, что если собрать хотя бы бочек десять, то этого должно было хватить для претворения в жизнь его хитроумного плана. Но прошло уже полдня, а результаты поисков были неутешительными. Всего три бочки весьма среднего вина и все.– Если мы в ближайшие сутки не достанем вино, то в замке серьезно призадумаются, почему к ним так долго нет гостей, и запрутся в замке, – Лис со злости ударил ногой по одуванчику, который так некстати оказался у него на пути.
Длинный медленно поднял голову на возмущенного Лиса и спокойным голосом ответил:
– Ты зря дергаешься, Лис! Могу поспорить, что благодаря удачливости Дария в самое ближайшее время защитники замка сами придут сдаваться, если не отравятся все насмерть. Когда имеешь дело с принцем, ничему удивляться не приходится. Похоже, Святой ветер, который мучил его все детство, решил с лихвой возвратить ему все свои долги.
Лис на какое-то время задумался, было заметно, что ему в голову пришла какая-то удивившая его самого мысль. Он внимательно посмотрел в глаза собеседнику, пытаясь там найти подтверждение своей догадки. Видимо, не нашел, а потом и решил получить словесный ответ:
– Так вот из-за чего ты с Дарием? Ты хочешь, находясь рядом с ним, зацепить благосклонность Святого ветра?
Длинный поднял руки, как бы сдаваясь.– Лис, все верно. Но это не основная причина, по которой я предан ему. Дарий умудрился за какие-то пару-тройку недель перевернуть всю мою и не только мою жизнь, исполнить все мои
Лис ответил кивком головы, чтобы не прерывать такой неожиданно эмоциональный и откровенный монолог Длинного, тот понял его правильно и не заставил ждать продолжения.
– Ну, так вот, я уже в некотором роде умер, ведь все мои мечты исполнены. А потому я решил отдать всю свою оставшуюся жизнь Дарию.
Лис подошел к Длинному и уважительно похлопал по плечу.– Теперь я лучше понимаю твои поступки, приятель. Я видел, что ты уж слишком легко соглашаешься во всем с Дарием. Мне это очень не нравилось. Я боялся, что ты, преследуя какие-то свои цели, втираешься к нему в доверие, а оказывается, что все совсем иначе, – Лис пожал плечами, выражая тем самым свое искреннее сожаление.
Длинный в ответ и в знак дружеского расположения тоже слегка хлопнул Лиса по плечу.
– Не извиняйся, если даже Дарий догадался об истинных моих мотивах только на третий день, то уж сам понимаешь, что на благосклонность и понимание окружающих я вообще не рассчитывал.
Лис широко раскрытыми от неожиданности глазами смотрел на Длинного. Принц не переставал его удивлять. Откуда в этом подростке столько ума и находчивости, одному Святому ветру известно.
– На третий день? И что он тебе сказал?
Длинный улыбнулся. Было видно, что разговор этот был ему по душе, а потому он особо не задумывался, подбирая слова, чтобы не сболтнуть чего-то лишнего.
– Он сказал, что после его смерти меня казнят первым.
Лис ошарашено смотрел на довольного жизнью и во весь рот улыбающегося Длинного, так спокойно рассуждающего о своей смерти. Ему больше нечего было сказать. Все встало на свои места.
Вдруг, как-то сразу и довольно громко, на восточной окраине лагеря поднялся шум и крики. Из-за удаленности от места происшествия невозможно было понять, что там происходит. Через несколько минут все отчетливо услышали голос Громилы, который заглушал все остальные шумы вокруг. Лис и Длинный переглянулись.
– Тебе, Длинный, не показалось, что голос Громилы весьма не трезвый?
– Пьяный в стельку. И что это значит?
Радостный голос Дария, вышедшего на шум из своей палатки, поставил точку в их разговоре:
– Это значит, что Громила все-таки нашел вино, мно-о-о-го вина!
Караван телег, груженных огромными бочками, медленно двигался в сторону замка. Охрана замка с полчаса назад прискакавшая узнать, что за странная процессия движется в их сторону, уже умудрилась прилично нализаться вином, которое было щедро налито доблестным воинам самим купцом, возглавляющим этот поезд. Купец, а это был всем нам известный Ветер, усердно размахивал большим кубком с вином и громко восхвалял достоинства присоединившихся к нему солдат Кошты. Его пламенная речь и активная жестикуляция были сродни театру одного актера, рассказывающего о многочисленных трудностях, встретившихся на его пути к этому замечательному замку с такими славными воинами. Все понимали, что этот рассказ надо делить, как минимум, на пять, но щедрость купца, выражавшаяся в постоянном наполнении вином походных кубков стражи, вызывала лишь восторг и бурные овации. А потому рассказ о его похождениях сопровождался громкими похвалами и восторгами его умом и храбростью.