Принц Дарий
Шрифт:
Варая задумчиво смотрела на горящий фонарь, она полностью погрузилась в свои воспоминания, уже в который раз пытаясь осознать и смириться с неизбежностью происходящего с ней, императором, принцем, его друзьями и всей империей, но понимание так и не приходило. Казалось, что все это какой-то слишком затянувшийся дурной сон под действием нового неудачного снадобья для облегчения страданий тяжелобольных. Хотелось проснуться, наконец, и обнаружить, что ничего не изменилось: император все так же беззаботно за приятной беседой коротает вечера в компании своих приятелей Ботоса и Мениса, попивая любимое красное вино, а принц продолжает охотиться на мелких зверюшек, испытывая на них свои отвары и зелья. Если бы все это было именно так… Но той спокойной жизни пришел конец, а будущее было очень туманно. Забыв про бокал вина, который она все это время держала в руке,
– Я совсем не ожидала и не могла представить всех последствий затеи сделать нашего принца из неуправляемого и эгоистичного ребенка достойным наследником престола империи. Мне казалось, что все мы годами будем долго и упорно объяснять ему и учить всему тому, что, по нашему мнению, должен знать принц. Он будет всегда под нашим контролем, и его поступки и решения не будут для нас неожиданностью. И что из всего этого вышло? Прошло ведь так мало времени. Что же будет дальше?..
Ветер скосил на нее удивленный взгляд, но, поняв, что вопрос обращен вовсе не к нему, и ответа от него никто не требует, продолжил наслаждаться вином.
Хранитель вин не поскупился, и, несмотря на столь поздний час, лично доставил корзинку со своим лучшим вином и легкой закуской этой троице. А куда деваться, если видишь, что такие многоуважаемые и влиятельные лица просто так среди ночи сидят одни на террасе, а их слуги спят. Почему не сделать приятное им, а потом, дай Святой ветер, в будущем и ему это зачтется, ведь кто знает, что может натворить его многочисленная родня.
Длинный смотрел на Вараю, внимательно вслушиваясь в ее слова, потому что тон и интонации ее монолога не давали его тонкой натуре ни малейшего шанса отвлечься и остаться равнодушным. Отчасти он разделял ее недоумения и опасения, но, будучи сильным мужчиной, побывавшим не в одной передряге, гораздо спокойнее реагировал на все, что видел, слышал и в чем участвовал. Когда она замолчала, он пристально взглянул на Ветра, стараясь понять, намерен ли тот как-то отреагировать на крик души этой уставшей и морально, и физически очень достойной и уважаемой всеми женщины. Ответа не последовало, а потому он, скрестив руки на груди, начал говорить сам:
– Мне очень понятны твои опасения, и, честно говоря, я сам не перестаю удивляться той скорости мышления и зрелости, которые так внезапно проснулись в нашем принце. За очень короткое время он сделал огромный скачок, ведь шагом это назвать язык не поворачивается, от безумного и капризного подростка, у которого не было будущего, который никого не любил, и которому все платили взаимностью, к настоящему принцу-наследнику престола, который на сегодняшний день имеет в империи и за ее пределами влияние и уважение равное, а может, даже большее, чем его отец. Он окружен людьми, которые ему абсолютно преданы вовсе не потому, что он принц, а потому, что видят в нем будущего великого и справедливого императора. Да, я поражаюсь, порой, его нетерпимости и жестокости, для его лет он невероятно кровожаден и расчетлив. Но подумай сама хорошенько, Варая, если бы эти поступки совершал не десятилетний мальчик, а, например, сам император Кор? Как бы ты тогда реагировала на происходящее? Ты бы тоже сидела сейчас с нами среди ночи с бокалом вина в руках и рассуждала о будущем?
Варая, когда произносила свою речь, не ожидала, что у нее будет продолжение. Она не только с огромным вниманием, но и с уважением слушала Длинного, понимая, что его тоже волнует все то, что происходит вокруг, он небезучастно стоит в стороне, ожидая, чья возьмет, чтобы присоединиться к победителям, а по возможности вносит и свою лепту в общее дело. И делает это не из-за корысти, а повелению своего сердца и совести.
– Ты, безусловно, прав, его поступки и речи – это действия человека умудренного огромным жизненным опытом, умного, хитрого и бесконечно жестокого, чтобы удержать эту империю в своих руках. Но ведь Дарий – это не Кор. Его невозможно контролировать, во всяком случае, уже невозможно, – Варая сокрушенно покачала головой. – И куда нас это может привести, не окажется ли это нашей большой ошибкой, о которой позже мы все пожалеем? Пока еще мы можем его остановить, может, стоит сделать это?
Ветер, опрокинув остатки вина себе в рот, поставил бокал на стол и тихо рассмеялся. Варая и Длинный вздрогнули от неожиданного звука его какого-то неестественного, т.е.
– Варая, ты, по-моему, до сих пор не понимаешь, а скорее всего, не хочешь принять одну истину. Дария никогда нельзя было контролировать. Просто раньше его никто не воспринимал всерьез, а потому никому не было дела до его мировоззрения и неспособности быть под чьим-то крылом, каблуком и т.д. Ему можно помогать, советовать, даже учить, но ни в коем случае не контролировать и принуждать к чему-то. Более того, его уже нельзя остановить. Еще недавно я был с тобой согласен, что за ним нужен глаз да глаз. Но сегодня я сам лично не дам ему мешать, а тем более останавливать. Если не дать ему вернуться в его прошлое – из него получится не просто великий император, при нем империя станет великой!
Длинный удивленно и с открытым ртом смотрел на Ветра. Он явно не ожидал услышать такой речи, Варая, похоже, тоже.
– На сегодняшний момент он имеет официальный статус второго лица в империи. И не просто на бумаге и не только потому, что он принц, а на деле. Ботос с Менисом, не будучи полностью уверены в нем, просто так подтверждающие его полномочия бумаги не заставили бы подписывать императора. Они не только полностью ему доверяют, но и отдают себе отчет, что его время настало, и его роль в данной ситуации очень важна, и отдают ему должное. А ты сама должна понимать, что если за спиной Дария стоят такие люди, то это не просто так. Уж они-то все уже давно просчитали и все, похоже, поставили именно на Дария. Единственный, кто может им помешать, это не император, как могло бы тебе показаться, а здесь присутствующий Длинный. Только у него, каким бы странным это не казалось, есть реальная власть над Тенями. Какая именно, я не знаю, но точно есть.
Длинный поморщился при этих словах, но все-таки не счел нужным вмешиваться и промолчал, а Ветер, все больше и больше распаляясь, продолжил:
– Более того он имеет вес и в гвардии, и в войсках. Да, я знаю, что у него нет таких денежных потоков, как у Ботоса с Менисом, но все же в настоящее время не деньги делают политику в империи. А теперь спросим у многоуважаемого Длинного, что же все-таки он на самом деле думает по поводу Дария?!
Длинный еще раз недовольно поморщился. В его планы не входило именно сейчас раскрывать все свои карты и откровенничать за бокалом вина с этими довольно опасными людьми. Но врагами он их никогда не считал, а потому, помолчав минуту-другую, обдумав все за и против, тихо и коротко, но так, чтобы раз и навсегда закрыть эту тему, ответил:
– Дарий под моей защитой, и любой, кто попробует встать против него, будет немедленно мною уничтожен! Клянусь Святым ветром!
Ветер улыбнулся.– Если, конечно, ты поспеешь вовремя. Боюсь, что Дарий сам не промах, и тебе придется не защищать его, а лишь хоронить чьи-то останки.
Варая лишь печально опустила голову, признавая свое поражение. Лис удрученно смотрел на стоявшего перед ним Громилу, который его отчитывал, как нашкодившего ребенка, и не знал, что сказать своему другу.– Ты хоть понимаешь, что пообещав всем, что на все вырученные от казни деньги ты угостишь всю гвардию, ты подставил не только себя, но и Дария? Ведь ты, дав слово, похоже, даже не подумал, сколько ты реально сможешь получить денег! Как ты собираешься теперь провернуть это дельце?
Лис понимал, что его друг в этот раз точно прав. Нет, денег хватало, но как раз в этом и была проблема. После выплаты процентов Дарию и главам гильдий у Лиса на руках оставалась огромная сумма, равная, по меньшей мере, его пятилетнему жалованью, а это было не просто много, а безобразно много. Одна только лотерея за лучшее место, которую, кстати, предложил Дарий, принесла больше, чем он выручил за все остальные места на площади. К тому же ремесленники заявили, что если Дарий не найдет применение для построенных трибун и других сооружений, то они готовы их выкупить за хорошие деньги обратно. И что теперь прикажете делать?! Если он, как обещал, станет поить гвардию на все деньги, то, как минимум, на месяц, гвардии в городе не будет. И еще неизвестно, останется ли сам город и его жители в целости и сохранности после такой пьянки. Лис еще раз с горечью вздохнул и посмотрел на Громилу.