Принц для снежной бабы
Шрифт:
– Отбиваешься от коллектива? Тоже мне подруга называется! Только что помирились и сказали, что вместе навек! – Ольга закачалась. – Бросаешь нас?!
– Я не бросаю! Я просто не хочу никуда ехать!! Имею я на это право или нет?
– А чего тогда все затевать надо было? Гуляем вместе и поедем вместе. Ты прямо как маленькая! Мы едем продолжить общение! – не унималась подруга.
– Ага! И именно поэтому мы разбиваемся на пары? Очень удачно! Нас трое, их трое, поэтому они и подошли! Я не хочу в этом участвовать! А вы делайте, что хотите, взрослые уже.
– Рита, ну какие пары! Мы же не кролики!
– И куда вы собрались? – нахмурилась Рита.
– Я не знаю. Мужчины повезут. Может, на квартиру куда или на дачу, – неопределенно пожала плечом Ольга.
– Так это же стопроцентный съем! Не колядовать же вы едете на дачу и явно не пропалывать грядки!! И не Гоголя читать! – ахнула Рита.
– Какая ты зануда! Говорю же, нормальные мужики! Все будет хорошо! Вот чего ты меня не остановила?
– В смысле? А чем я сейчас занимаюсь? Я и останавливаю!
– Да я не про это, а про прыщик! Смотри, как я себе нос расковыряла? Небось специально, чтобы я некрасивая стала и за твое внимание боролось уже трое мужчин? – капризно спросила Оля.
– Да я ни о чем таком даже не думала! – честно ответила Маргарита, поняв, что попала. Подруг своих она не бросит, придется ехать с ними. В конце концов, Ольга хоть в одном права, Рита взрослая женщина, и ее никто не заставит делать то, чего она не захочет.
И тогда она сдалась.
– Ладно! – поддержала подруг Маргарита. – Составлю вам компанию, раз уж все так настроены оптимистически-сексуально! Но я исключительно для компании. Ничего больше!
– Как скажешь! – поцеловала ее в щеку Оля, закружив в танце прямо там, в туалете.
А дальше – завертелось. Мужчины закончили выпивать и пригласили женщин продолжить знакомство. У Риты настроение было ужасное. Ей не нравилась компания, не нравились их лица, пьяные разговоры и какие-то скабрезные намеки. Мужчины буквально впихнули дам в свой большой джип. Один сел за руль, второй рядом, третий на заднее сиденье, и к нему на колени взгромоздилась Ольга, рядом сели Ирина и Маргарита. Поехали они не на дачу, а на какую-то съемную квартиру в пригороде. Мужчина, сидящий рядом с водителем, обернулся и посмотрел на Маргариту:
– Ну, что? Будем знакомиться? Не забыла? Я – Михаил. Просто Миша.
– Рита, – ответила она с кислой миной на лице.
– Да я помню, как тебя зовут. Чего грустная такая? – улыбнулся он редкими и желтоватыми зубами.
– Впервые еду в машине, в которой пьяный водитель, – честно ответила она.
– Вован всегда пьяный за рулем и ни разу не попал в аварию! Он профи! – заверил ее Михаил и снова заулыбался. – Чего ты любишь?
– Я? В смысле? – не понимала Маргарита, почему именно она стала ключевой фигурой разговора.
– Ну, кто? – искрился Миша, и Рита поняла, что именно он был предназначен ей в кавалеры, и мужик явно рассчитывал на что-то большее.
Лицо ее свело судорогой. Если честно, ей из этой троицы не нравился никто, и особенно улыбающееся лицо Михаила не внушало никакого доверия и симпатии.
Тут Рита почувствовала ощутимый удар локтем в ребро.
– Чего ломаешься? Нормальный мужик! Расслабься! Поддержи разговор! –
– Я люблю ходить в кино, театры, рестораны, люблю путешествовать, – вяло перечислила она, даже не пытаясь следить за дорогой, все мелькало перед глазами, и безумно кружилась голова.
– А секс? Ты любишь секс? – облизнулся Михаил.
– С любимым мужчиной – да, наверное, – ответила Маргарита, чувствуя, как по спине пробежал неприятный холодок.
– А есть любимый-то? – спросил Миша.
– Нет и не предвидится… В ближайшее время, – честно ответила Рита, надеясь, что он правильно поймет намек.
– Так, значит, с любым пойдет секс-то! – загоготал он неприятно, грубо.
Между тем они подъехали к какому-то рабочему поселку с пятиэтажными панельными домами и минимумом растительности во дворах.
– Что это? – спросила вечно хихикающая Ольга.
– Наша общага! Не стесняйтесь, девочки, проходите! Вован, доставай коньячок! Девочки, прошу!
– Сейчас, у меня ящик в багажнике, – ответил водитель, он же Вован.
Водитель достал коньяк из багажника, и они прошли в какое-то пустое и странное здание. У Маргариты единственным желанием было поскорее унести отсюда ноги, но вот ее подруги явно радовались такому общению с этими мужчинами. Они привели дам в комнату с двумя плохо застеленными койками и небольшим столиком под клеенчатой скатертью у окна.
– Располагайтесь! – широким жестом предложил Юра, а располагаться они могли только на кроватях, и Рита тут же почувствовала горячее дыхание Михаила у себя на шее.
– Ну, что ты такая напряженная? Садись, девочка моя! – Он был сама любезность.
Она почувствовала его руки у себя на талии, которые уже ползли вверх к ее груди.
– Не трогайте меня! – дернулась она, словно ее ударило электрическим током.
– Расслабься. Выпей!
– Я не хочу пить! Отпустите меня! – Рита уже паниковала, скосив глаза и заметив, как Оля целуется с Юрой.
– Да ты какая-то ненормальная! – разочарованно протянул Михаил.
– Оставь ее, – хихикнула Оля, – у меня в сердце много любви, если что, я и с тобой время проведу хорошо!
Миша несколько воодушевился, что он не останется без сладкого, и повеселел. Тут уже и Ира стала целоваться с мужчиной, которого звали Владимир. Маргарита взяла пластиковый стакан с выпивкой и вышла на балкон.
«И что мне делать? Зачем поехала? Только настроение людям порчу. Они знали, для чего сюда ехали. Они взрослые люди и могут делать все, что хотят. А вот я здесь буду, как бельмо на глазу, – думала Рита, глядя в ночь с балкона их комнаты, и смутно понимала, что что-то не так. – А почему, собственно, так темно? Поздний вечер, хорошо… Уличная подсветка не работает, бывает. Но вот почему в доме напротив не горит ни одно окно? Все легли спать? Нет, так не бывает. У некоторых всю ночь свет горит, где-нибудь, да горит!» – думала Рита и, перегнувшись через перила, посмотрела на окна дома, в котором они находились. Моментально страх сковал ее сердце, потому что все окна и в этом доме были темными. А ведь когда они подъехали, подруги были так увлечены предстоящим весельем, что даже не обратили на это внимания. А сейчас эта темнота, словно страх, поглощала Риту целиком.