Принц на белом коне
Шрифт:
Здесь все равны и всё на виду!
Ни микрофонов под воротником, ни жучка в пряжке… А водичка журчит, и говори, что хочешь…
– Я тебе, Ваня, верю! Но не совсем до конца… Ты Зелинского устранил, но с какого раза?
– С третьего… Так ты же знаешь, Марк, что оба первых раза был форс-мажор.
– Не было, Иван никакого мажора. Была твоя дурь и расхлябанность… Да, оба раза в машину сели другие. Так ты смотри – кто садится!.. Так можно пол-России взорвать.
– Нет, я, конечно, виноват, но не совсем…
– Не
– Нет, шеф! Ваза была в парике и шарфике. Нарисованы глаза, брови, губы… И расстояние не маленькое. А на окне не занавески, а такой ажурный тюль, которая напрочь размывает контуры… Трудно работать, Марк!
– Ладно, Иван! Если действительно был тюль, то я тебя прощаю! Но в последний раз… Теперь надо работать наверняка.
– Опять по той девке… Ну, по той, которая подруга вдовы.
– Нет, Ваня! Теперь работаем по самой Татьяне Зелинской… Надо не дать ей выскочить замуж.
Чумаков проводил допрос в присутствии адвоката Лещинского, который скромно сидел в углу и теребил свой галстук «бабочку».
Руслану сразу стало понятно, что не всё будет гладко…
Рублев по непонятной причине сиял, как масленый блин. Он улыбался и был спокоен…
Так не ведут себя преступники, стрелявшие в милиционера и задержанные с оружием в руках.
Первым делом Чумаков завершил формальную часть первого допроса – подробно записал фамилию, имя, адрес и прочие «установочные данные»…
У преступника много юридических имен!
Когда его только схватили – он всего лишь задержанный… До предъявления обвинения – он подозреваемый и подследственный… А потом еще и обвиняемый.
Во время суда – он подсудимый.
А после приговора – два варианта. Иногда он оправданный и свободный. Но чаще – осужденный и затем заключенный…
Подозреваемый Рублев отвечал на все вопросы с ехидной улыбкой. С уверенностью в полнейшей безнаказанности…
Это бесило спокойного Чумакова!
– Вы понимаете, гражданин Рублев, что вас обвинят сразу по нескольким статьям?.. Вы признаете себя виновным?
– В чем?
– Ну, для начала, в незаконном хранении оружия?
Вот тут настало время Лещинского… Адвокат, упорно крутивший бабочку, вдруг возбудился, вскочил и, размахивая какой-то бумагой, подошел к Чумакову.
– Вот, капитан! Читайте!.. Изъятый вами пистолет принадлежит моему подзащитному на законных основаниях. Всё чисто! Он зарегистрирован пять месяцев назад… Следовательно, господин Рублев имел право хранить эту игрушку, носить ее с собой и обороняться от вооруженных нападений.
– Я изучу эту бумагу, адвокат… Но выстрел в Юру Ломакина? Тут вам не отвертеться.
– Ваш лейтенант
Потом Лещинский ловко разоблачил версию о краже компьютера…
Его совершенно случайно стащила мадам Врангель! Из-за несчастной любви, ревности и обиды.
А «Незаконное проникновение в жилище» – это вообще курицам на смех!..
Как друг Озерова, подзащитный бывал в этом доме десятки раз. И дневал тут, и ночевал…
Если говорить образно, то коттедж Озерова – это для Рублева дом родной.
Простой житейский вопрос: это кто и куда «незаконно» проник?.. Рублев хотел избежать семейного скандала и решил спрятать ноутбук у жены Озерова. Будто бы она положила и забыла…
У женщин в ее возрасте и не такое бывает!
Так в чем вина выдающегося редактора Рублева?
Нет этой вины вовсе!..
Подзащитного надо отпускать… Срочно!
Чумаков реально почувствовал, как зашаталось обвинение… Наверняка, адвокат в бабочке еще не всё сказал.
У этого Лещинского неприятно сверкают глаза. Какие-то чертики там прыгают!.. Такие люди сначала дразнят, а главный камень держат за пазухой.
Чумаков решил смягчить позицию. Вполне можно отпустить этого гада под подписку. Куда он денется?..
А адвокат посчитает это полной победой, расслабится и потеряет бдительность… Руслан добродушно улыбнулся, захлопнул папку и отодвинул ее на край стола.
– А возможно, что вы и правы!.. Если всё подтвердится, то и дело можно не заводить. Отказать за отсутствием состава… И общественность будет рада, и руководство одобрит.
– Именно так, Руслан Сергеевич!.. Но подзащитного надо отпускать. Пусть не совсем, а под подписку о невыезде. Но только сразу – срочно и немедленно!
– Сегодня отпущу… Но у меня три условия, господин адвокат!
– Раз мы, капитан, нашли общий язык, то я на все готов… Слушаю вас внимательно.
– Вы говорили о свидетелях, которые видели, как Юра стрелял и угрожал. Попрошу завтра – ко мне… Или вы их до суда бережете?
– Какой суд, Руслан Сергеевич? Мы с вами и так всё решим… Завтра в полдень свидетели будут у вас.
– Нормально!.. Далее – прошу присутствовать на очной ставке Рублева и Надежды Врангель.
– С удовольствием буду, капитан.
– И третье… Пока я не отпустил господина издателя, я хотел бы поговорить с ним один на один… Не допросить, а побеседовать без протокола.
Эта просьба явно насторожила Лещинского. С учетом своей должности он не любил следователей. Он их боялся и ждал подвоха.