Принц на «Ламборгини»
Шрифт:
– Если Джеймс ушёл, то его кофе выпью я, – потом обернулся к отцу. – Папа, я хочу на следующей неделе слетать в Гонконг. Если я курирую этот филиал…
– Ты не обязан сообщать мне мотивы своих действий, – сэр Артур поморщился, сделав небрежный жест пальцами. – Если считаешь нужным, можешь лететь. Только, как к этому отнесётся твоя невеста?
– Совершенно спокойно, – улыбнулась я. – Пока Том будет в отъезде, я съезжу в Лондон, пройдусь по магазинам…
– Может, Дэбби составит тебе компанию? – Том взглянул на сестру, а я внутренне напряглась. У нас с Дэбби были явно разные
– Я б рада, Томми, но Ласси вот-вот ожеребится. Я не хочу оставлять её. В прошлый раз мы сбились с ног, чтоб устроить ей случку с достойным жеребцом, а жеребёнок родился мёртвым. Я хочу держать всё под контролем.
– Как можно держать под контролем подобные вещи? – пожала плечами Бэлла.
– Хотя бы вовремя вызвать ветеринара, – огрызнулась Дэбби и посмотрела на отца. – Я после завтрака пойду в конюшню и посмотрю как там дела. К ленчу вернусь.
Сэр Артур величественно кивнул.
– Меня никто не спрашивает, но я поеду в Ипсвич, – сообщил Френсис и посмотрел на Бэллу.
– Мы с Джеком пойдём кататься на лодке. Ключ от лодочного сарая у Спенсера?
– Да, – снова кивнул сэр Артур.
– Я покажу Ларе поместье, – поспешно сообщил ему Том.
Беггинс подала кофе, и я с наслаждением вдохнула аромат. Дэбби улыбнулась.
– Это Гватемала, любимый сорт Джеймса. Иногда так приятно нарушать традиции…
Для прогулки с Томом по усадьбе я надела брючный костюм и короткие сапожки. К счастью, в моём деловом гардеробе было достаточно добротных вещей, которые можно было надеть и в повседневной жизни, а на обуви я никогда не экономила. Мы спустились вниз и через стеклянные двери той самой гостиной, где вчера по случаю нашей помолвки собирались гости, и которая, как мне уже было известно, называлась белым холлом, вышли на лужайку.
День был солнечный, но до дневной жары было далеко. Мы прошли по траве, мокрой от росы, и оказались под сенью крон невысоких деревьев. Сразу же за ними открывался вид на две огромные прямоугольные клумбы, на которых причудливыми узорами были высажены бордовые и синие цветы. Эти узоры вились вокруг двух белых чаш с водой, над которыми возвышались мраморные статуи Афины в высоком шлеме со щитом в руке и Геракла с львиной шкурой на плечах. Клумбы разделяла широкая дорожка, такие же дорожки, но поуже, вели к чашам, и дальше – к невысокой, аккуратно подстриженной изгороди, перед которой стояли по две мраморные скамьи с изящно изогнутыми спинками.
Остановившись, я какое-то время с радостным восхищением смотрела на эти клумбы. Не то, чтоб мне очень нравились эти огромные цветочные ковры, просто раньше я видела их только возле знаменитых замков и дворцов, и никак не ожидала встретить в частной усадьбе. Потом я обернулась и посмотрела назад, но из-за деревьев виднелась только крыша замка. Мне показалось странным, что такое великолепие закрывает от дома шеренга деревьев.
– Эти клумбы – дань традиции, – пояснил Том. – Они на попечении тёти Роззи, из окна её комнат они прекрасно видны. Отец предпочитает обычный ландшафтный стиль.
Он указал вперёд, и мы пошли по дорожке между клумбами. Перед нами раскинулся
– Я покажу тебе конюшню Дэбби. Ты говорила, что любишь лошадей, так что тебе понравится. Вон там, – он небрежно махнул рукой куда-то в сторону, – хозяйственные постройки, гараж, оранжерея и теплицы. Там ничего интересного нет, если тебя конечно не интересует свежая зелень и технология выгонки тюльпанов. Но на эту тему лучше говорить с тётей Роззи. А живую морковку и сельдерей можно увидеть чуть дальше на огороде. Но там я уже принципиально не бываю.
– Понятно, – улыбнулась я. – Считаешь, что приготовленная морковка менее агрессивна.
– Да, что-то вроде этого.
Мы вошли в рощу и пересекли её по едва приметной тропинке, которая вилась среди зарослей папоротников. Пройдя по изящному мостику, переброшенному через звонкий прохладный ручей, мы скоро вышли к серой стене невысокого длинного здания, покрытого красной черепичной крышей. Пройдя вдоль стены, мы дошли до дорожки, видимо ведущей к замку, и оказались перед воротами конюшни.
Том приоткрыл калитку и впустил меня внутрь. Широкий квадратный двор был окружён низкими постройками, заднюю стену одной из которых мы только что обогнули. Передние стены были разделены на отсеки с высокими широкими дверями, прямо напротив высился ангар с распахнутыми воротами. Том повёл меня туда, и вскоре я услышала топот копыт и голоса.
В ангаре размещался посыпанный чистым песком манеж, посредине которого с кнутом стояла Дэбби в джинсах и синей вельветовой куртке. Она внимательно следила за скачущим по кругу высоким конём. Я невольно залюбовалась этим животным. Скакун был тонконогий и изящный, с длинной прямой шеей и сухой маленькой головой. Его чёрная шкура атласно переливалась при каждом движении. Бег его был лёгок и красив.
В седле сидел маленький человечек в потёртой жокейской одежде и сдвинутой на затылок кепке. Заметив нас, Дэбби кивнула и крикнула:
– Хорошо, Нельсон, погоняй его ещё немного и отведи в стойло.
Она подбежала к нам и снова обернулась на своего коня.
– Это английская верховая порода? – спросила я, припомнив то, что читала когда-то в Интернете.
– Да, чистокровная верховая, – кивнула Дэбби. – Красавчик, правда? Я хотела продать его на аукционе и поместила фото на своём сайте. А неделю назад мне позвонили из Бахрейна и предложили такую цену, какую я никогда не получу здесь. Но, честное слово, он того стоит!
– Изумительно красивое создание… – подтвердила я.
– Честно говоря, я рада, что его хотят увезти на Ближний восток. Там коней балуют за их красоту. Мой мальчик слишком хрупок для скачек, и здесь я вряд ли сумела бы его хорошо пристроить. Надеюсь, он понравится тому арабу, который приедет на него смотреть… А вы исследуете наши владения? – она обернулась и посмотрела на меня.
– Лара любит лошадей, – вставил Том.
– Только со стороны, – призналась я. – Верхом я ездить не умею.