Принц Полуночи. Трилогия
Шрифт:
Тир с Шагратом считали такой подход напрасной тратой времени.
Размышления о том, на какие еще уступки готова идти Стая и как долго эти люди будут терпеть его выходки, развлекали Тира, когда он с одним, а то и с двумя трофейными болидами на привязи летел на базу.
Грань между удивлением и презрением он пересекал по нескольку раз за день. Удивление тому, что его принимают таким, какой он есть, презрение к тем, кто готов принимать его таким просто потому, что он – часть команды. Тир не утруждал себя сохранением
Когда они летали вместе, вся Стая или Стая без Эрика, ему не удавалось даже приблизиться к грани. Он чувствовал только восхищенное изумление тем, что вот они, все шестеро, в одном небе, равные и достойные друг друга.
Странная штука человеческий характер. Ну или нечеловеческий, демонический. Все равно – странная штука.
Небо было холодным и чистым. Никого в пределах восприятия, только Стая. Они пролетели над Стифуром и продолжили двигаться на юго-восток, к радзимской границе. Поля внизу сменились лесом – голым, мерзлым, костлявым.
Всем хороши зимние полеты, одна беда – в кабине гораздо холоднее, чем летом. А летом, надо сказать, тоже не сахар.
Блудница ухнула вниз, и Тир сначала, не задумываясь, отдал отказавшему антиграву посмертный дар. Машина дернулась и вновь провалилась. Тут хоть все отдай… а ведь придется отдать, иначе смерть обоим.
Снизу, из леса, взвилась стая болидов. Зарябило в глазах от ярких красок, Тир зашипел от злости.
Двенадцать машин…
Под днище Блудницы поднырнул Шаграт. Задержал падение.
Ждали. С выключенными антигравами. Поэтому он и не засек их.
Грохот ШМГ. От напряжения заныло под ребрами… мимо. Первые выстрелы – все мимо. Стая целехонька.
Но это же только первые…
Падре, Мал и Риттер окружили Блудницу и болид Шаграта, закрутили карусель по всем плоскостям. Мать их, три машины против эскадрильи, это смешно.
Тир, сжав зубы, пытался сообразить, что происходит.
Антиграв его машины был мертв…
Шаграт дернулся вверх и сделал бочку, сбрасывая Блудницу. Очень вовремя. Шарики прошили воздух там, где Тир был еще мгновение назад.
Двигатели? Тоже молчат.
Снова удар о фюзеляж. Это Падре.
Спустя несколько секунд его сменил Мал, Мала – снова Шаграт, Шаграта – Риттер. Самый сумасшедший бой в жизни Тира. А он падает. Один за другим отдавая Стае посмертные дары, все, что добыл в Радзиме, все, что было до того, как Эрик…
Падре и Шаграт сбили двоих одновременно. Очередь Шаграта разбрызгала пилота по кабине, и Тир зарычал, провожая посмертные дары. Уходящие. Ничьи…
Оставалось надеяться, что их случайно подберет кто-нибудь из Стаи.
Задачей атакующих было уничтожить Блудницу. Только ее. Но они быстро сообразили,
Падре потерял маневровый, закружился на месте, по инерции несясь вверх. Сориентировался, выровнял полет. Тир отдал еще одну жизнь, и выстрелы прошли по касательной, оставив вмятины в фюзеляже. Малу разнесли колпак, легко ранив осколками. Риттер вошел в пике, прошил болид противника очередью из ШМГ. Очередь прошла точно через пилота. Ну да, кабина – самое слабое место.
Блудницу удерживали, передавая друг другу, до верхушек деревьев. Не так уж и много осталось до земли. Но скорость… мать-перемать…
Отдав Блуднице последние жизни, Тир скорчился в кресле.
Почувствовал удар.
Еще один…
Лопнули привязные ремни.
Еще удар. Потом боль. Тир зажмурился, готовый провалиться в огонь.
Пламя взревело рядом, взметнуло желто-алые языки. Отступило.
Он открыл глаза.
Блудница лежала в полусотне шагов впереди и внизу, наполовину зарывшись в сугроб. Почти без повреждений, только колпак сорван. Ну да. И кресло отсутствует – вывернуто с корнем.
Так, а он-то сам где?
О-ох… понятно.
Ему под ребра, со спины, пробив почти насквозь, вошла толстая ветка. Которая медленно сгибалась под тяжестью тела. Значит, падать он еще не закончил.
Вокруг пробоины скапливалась кровь, впитывалась в одежду.
В небе Стая преследовала отступающего противника. Из двенадцати машин осталось восемь. Неплохой результат с учетом того, что остальных тоже добьют. Сейчас, когда не надо отвлекаться на Блудницу, восемь болидов четырем пилотам Стаи не соперники. Пусть даже из этих четверых двое почти калеки.
Мал спикировал, пронесся над верхушками деревьев, нырнул и завис рядом с Тиром. Разломав остатки колпака, громадный радзим повозился в кресле и устроился так, что Тир оказался наполовину на фюзеляже его болида, наполовину – у Мала на руках. Решение не лишено смысла. Теперь можно не бояться упасть.
Тир выцедил из Мала коктейль отрицательных эмоций. Страх, боль, злость, тревога, сожаление… все пошло в дело. Умирать не хотелось.
Риттер мелькнул рядом и исчез в небе.
Меньше чем через минуту к Малу присоединился Падре.
– Риттер полетел за медиками, – сказал он деловито. – Так, Суслик, снимать тебя с ветки нельзя – кровью истечешь. Будем пилить.
Ножовка из заговоренной стали была обязательной частью аварийного набора. Правда, предназначалась она для распиливания корпуса болида, если вдруг пилота заклинивало в машине, а никак не Для сбора пилотов по деревьям. Но сейчас это уж точно неважно.
– Будет больно, – сказал Падре, – ты потерпи.
И Тир, против воли, рассмеялся.