Принц Полуночи. Трилогия
Шрифт:
Ага. И что с этим делать?
Тир пытался понять, как работает заклинание в сети, опутавшей его машину, одновременно он слегка раскачивал Блудницу, толкал ее вверх и вниз настолько, насколько позволяла сеть и размеры штольни. Жалкие несколько сантиметров, но и этого достаточно, чтобы постепенно – не скоро, да – расшатать, разрушить, сдвинуть с места, хоть что-нибудь сделать с камнем, преграждающим выход.
Если только аккумулятор не сядет раньше.
Он помнил – так и не собрался снова забыть, а надо было! – как пытался когда-то, много лет назад, выбраться из темноты, по миллиметру отодвигая, расшатывая
Но страх все равно мешал дышать.
Иррациональный, неоправданный страх, рывком возвращающий в ту темноту, в тотдикий, беспросветный ужас.
Черт тебя подери, Казимир, не молчи, скотина!
– Я скажу тебе, что будет, – заговорил Казимир, как будто вняв невысказанному призыву, – ты начнешь терять голову от страха, ты сам посадишь аккумуляторы, пытаясь столкнуть вот этот камень, ты рано или поздно перепугаешься настолько, что будешь умолять, чтоб я тебя вытащил. Возможно, впрочем, что ты позовешь на помощь еще кого-нибудь. Этот вариант меня тоже устраивает.
– Или наступит утро, и я свяжусь с кем-нибудь из старогвардейцев, – ухмыльнулся Тир.
– Хорошая попытка. Я бы зачел ее, отдавая должное твоему артистизму, но, видишь ли, до утра далеко, а я знаю, что тебе сейчас страшно. И даже могу представить – насколько. Я же видел тебя в схожей ситуации.
– Припоминаю. – Тир кивнул, хоть Казимир и не мог его видеть. – Но медики хотя бы знали, зачем они меня обездвижили, а вот знаешь ли ты? Было бы обидно выяснить, что ты совершил бессмысленный поступок.
– Это была неплохая тренировка для «Драконов».
– Нет, Казимир, это была паршивая тренировка. Еще варианты?
– В эти игрушки играй со смертными. – Казимир коротко рассмеялся. – Все, демон, разговор окончен. Дальше справляйся сам. А я посмотрю, надолго ли тебя хватит.
Его хватило надолго. На несколько часов в преддверии ада, перед приоткрывшейся дверью в огонь. Но преддверие – это еще не ад. Казимир не учел того, что Тир фон Рауб, какой бы ни был демон, все-таки человек. И реакции у него человеческие. Не на все, конечно, но на многое. Например, у него очень человеческое упрямство.
Еще Казимир считал, что у Тира фон Рауба есть определенного рода проблемы. С психикой. Застарелые комплексы, фобии, еще какая-то гадость. А у Тира фон Рауба не было никаких проблем.
Проблемы, они были у Зверя.
Кто уж там выбрался из штольни на последнем вздохе аккумуляторов, Тир и сам не смог бы сказать. Какая-то часть его существа заботилась о том, чтоб посадить Блудницу на ровное место и выключить антиграв. Какая-то – искала источник пищи.
Он одно мог сказать наверняка: Казимира Мелецкого нашел Зверь.
Оставив Блудницу. Оставив «Перкунас», которого до сих пор боялся, – большая удача для Казимира – Зверь отыскал того, кто запер его…
…бросил умирать в темноте…
…похоронил заживо…
И пытался убить сейчас!
Казимиру в голову не пришло отступить – забраться в машину и улететь. Казимир был уверен, что на земле нет равных ему бойцов. Это была обоснованная уверенность, но ситуации бывают разные. Зверь не помышлял о бое, он просто хотел убить.
Скрученный из колючей проволоки бешеный кот бросился
Три года назад Тир фон Рауб задавался вопросом о том, почему Казимир не превратился в дракона в ущелье Толу. Неужели потому, что испугался угрозы Мечников? Но сейчас, здесь, глядя глазами разъяренного Зверя, он видел дракона. Он видел врага. И понимал: в бою Казимиру не нужно превращаться, в бою он и есть – дракон, и не имеет значения, как выглядит телесная оболочка.
Зверь увернулся от удара хвостом – силовой плети, выстрелившей из одного брона; он прижался к земле, пропустив над собой молнию из драконьей глотки – энергозаряд второго; отразил удар правого крыла, полоснул когтями по левому – нож вспорол Казимиру предплечье, заставив выронить один из бронов. Зверь не истратил ни одного посмертного дара – посмертные дары нужно было беречь, чтоб накормить Блудницу. Он поверг дракона на землю, впился клыками в глотку…
Сбил Казимира с ног – из-под слетевшего шлема рассыпались черные длинные волосы. Ладонь на подбородок. Лезвие к горлу…
Стоп!
Достаточно.
Тир намотал на ладонь роскошную Казимирову гриву, дернул вверх, сам наклонился к лицу светлого князя:
– Я не убивал их, Казимир. Клянусь, я не виновен в их смерти. И я настоятельно рекомендую тебе принять мои извинения за то, что отдал тебя раиминам.
– Да пошел ты! – выдохнул Казимир. – За двадцать лет ни разу, ни слова о том, что умеешь менять форму… ты думаешь, я поверью тебе хоть в чём-то?
– Я оставил себе лазейку.
«и я понятия не имею, что тут только что было…»
Тир отпустил светлого князя и поднялся на ноги. Пинком отправил поближе один из бронов:
– Если ты не собираешься принять извинения, тогда давай, – он кивнул на оружие, – реши проблему. Ненавижу, когда меня начинает раздражать тот, кого я не могу убить.
К Блуднице он шел, почти всерьез ожидая выстрела. Чтобы избавиться от его чар, их нужно разрушить, победить его или хотя бы поверить в победу. Поверит ли Казимир? Фальшивое доверие, фальшивая грусть, фальшивая готовность склонить голову под удар. Тонкая штука. Требует точности в применении – ошибиться легко, а ошибка может стоить жизни. Но если научишься пользоваться – выручит в самых разнообразных ситуациях.
Если Казимир начнет стрелять, придется что-то делать… нет, не убивать, но учить жизни гораздо более жестоко и вдумчиво.
Казимир так и не выстрелил.
Это не означало, что извинения приняты. Но это означало, что с той стороны можно больше не ожидать неприятностей. Совсем неплохо, с учетом того, что Эрик по-прежнему настаивает на взаимодействии своих особых подразделений.
История пятая
ОСА В ПАУТИНЕ
Гуго исполнилось шестнадцать, когда на Радзиму напали орки. Непокой на восточных границах Великого Княжества начался лет на пять раньше: все нападали на всех, орки убивали людей, люди убивали орков, и не сыскать было правых и виноватых. Тир пользовался этим, пока Гуго был маленький. Когда удавалось выкроить свободное время, он с головой нырял в радзимско-орочью неразбериху и без посмертных даров не возвращался. Жизни орков были насыщеннее человеческих, хоть и уступали жизням магов.