Принц Севера
Шрифт:
Время от времени какой-нибудь рыжеусый варвар высовывался из леса, разглядывая захватчиков. Джерин игнорировал наблюдателей. Пешие воины не страшны тем, кто дерется на колесницах.
— Хочу добраться до Адиатануса до заката, — мрачно заявил он. — Как только подумаю об очередном ночлеге на его землях с рыскающими по округе чудовищами, так у меня начинает сводить зубы.
— Но, капитан, хочет ли Адиатанус, чтобы ты до него добрался? — спросил Вэн. — Если желаешь знать мое мнение, это еще большой вопрос. Если он в силах заставить чудовищ снова намять нам бока, неужели ты думаешь,
— Не думаю, — ответил Джерин, — Но, оттягивая нашу встречу, он действует себе же во вред. Чем глубже мы проникаем, тем большую потраву учиняем и тем голоднее будут следующей зимой его воины и крепостные. Перед ним стоит непростой выбор: позволить нам и дальше разорять свои земли ради того, чтобы чудовища смогли еще раз напасть на нас ночью, или попробовать дать нам решительный бой.
— Ты думаешь, станет взвешивать все «за» и «против»? Столько-то за один вариант, столько-то за другой? — Вэн решительно покачал головой, — Это ты поступил бы так. Наверняка. А вот Адиатанус будет следить за небом. И лишь когда там скопится столько дыма, что трокмуа начнут вопить громче, чем могут вынести его уши, он велит им прыгать в колесницы и мчаться тебе навстречу. Случится это сегодня или завтра утром, мы узнаем только тогда, когда увидим лесных разбойников, выстроившихся на нашем пути.
— А еще лучше застичь их, когда они только начнут строиться, — с жесткой усмешкой произнес Лис. — Но, скорее всего, ты прав. Если пытаться судить о том, как поступит противник, исходя из того, как поступил бы ты сам, то в большинстве случаев ошибешься.
Войско проехало мимо небольшой крепости, сожженной Джерином во время предыдущего рейда. Замок внутри тоже выгорел. Крыша его провалилась, а внешние стены почернели от сажи. На остатках вала не было никого. Лис опять усмехнулся. Здесь он нанес Адиатанусу серьезный удар.
К его удивлению, предводитель трокмуа так и не предпринял попытки встретиться с ним до захода солнца. Но к тому времени, когда сумерки заставили войско остановиться, оно значительно сократило расстояние между собой и занятой Адиатанусом крепостью, а также выросшим вокруг замка поселком лесных разбойников. Позади, до самой границы все было разорено и разрушено. У Джерина от дыма пожарищ покраснели глаза, а легкие жгло при каждом вздохе.
Разбив лагерь, он обошелся с лошадьми как с самым ценным своим достоянием. Поместил их вместе с колесницами в центр лагеря, окружил кольцом воином, а еще дальше выставил часовых. Для этого пришлось расставить людей не так плотно, как хотелось бы, но другого выхода он не видел. Без колесниц от воинов проку нет. Трокмуа разделаются с ними в мгновение ока.
— Первая из лун появится сегодня еще позже, чем вчерашней ночью, — заметил Райвин Лис.
— Я знаю, — печально отозвался Джерин, — А остальные три, поскольку они движутся по кругу быстрее, чем Нотос, ушли еще дальше и поэтому взойдут еще позже.
Он произнес эти слова с определенной долей мрачного удовольствия. Время от времени ему даже нравилось представлять, насколько плохо все может сложиться.
Мало кто отправился спать после ужина. Все держали оружие под рукой. После одного нападения
Западная часть небосклона все еще тонула в сумерках, когда из черноты леса раздался крик упыря. Те воины, что пытались уснуть, схватив мечи и щиты, дико заозирались по сторонам, ожидая услышать испуганный вопль часового или ржание раненой лошади.
Затем закричало еще одно чудовище, потом еще и еще. Вскоре, казалось, тысячи страшных тварей заголосили хором, от которого у Джерина по спине побежал ледяной холодок.
— Будь я проклят, если знаю, как спать в таком шуме, — сказал он Вэну. — Я и без того нервничаю в ожидании завтрашней битвы.
— Ну-ну, все не так уж плохо, капитан, — успокоил его чужеземец.
Когда Джерин уставился на него с удивлением, он пояснил:
— Мне наплевать, что они так громко орут. Прошлой ночью мы хорошенько их проучили, как никогда раньше, иначе они бы уже мчались на нас из леса, капая слюной. Особенно сейчас, когда на небе нет ни одной луны, самое подходящее время на нас накинуться. Я считаю, они не осмелятся — просто пытаются нас напугать.
Джерин обдумал его слова. Неожиданно дьявольские крики показались ему уже не такими жуткими.
— А ты, пожалуй, прав, — сказал он и выдавил из себя смешок. — Но что касается запугивания, у них неплохо получается, а?
— Это всего лишь шум.
Вэн отказывался признаваться в собственном страхе кому бы то ни было, а самому себе особенно.
— Но мы все равно должны быть готовы к бою, прав ты или нет, — сказал Джерин. — Это лучший из известных мне способов его не допустить.
Жуткий хор продолжал голосить на протяжении всей ночи, а с восходом каждой из лун становился все громче и громче. Однако к тому времени большинство воинов уже поняли, что чудовища просто нагоняют на них страху, а вовсе не готовятся к нападению. Те, кто не стоял в карауле, сумели заснуть, и их храп соперничал с воплями упырей.
Джерин не помнил, когда отключился, но проснулся на рассвете, хотя и думал, что ему придется провести всю ночь без сна. Большинство воинов были в таком же состоянии — жаловались на недосып, но, с другой стороны, радовались, что им вообще удалось смежить веки. Лошади выглядели на удивление свежими: еще одно нападение могло бы их ввергнуть в безысходную панику, а вот к истошным воплям чудовищ они притерпелись быстрее, чем охранявшие их люди.
— Мы будем сегодня воевать? — спросил весьма невнятно Араджис.
Его рот был так набит копченой колбасой, что он походил на корову, жующую жвачку.
— Будем, — ответил Джерин с мрачной уверенностью. — Если нет, то мы проникнем в самое сердце владений Адиатануса еще до полудня и сожжем большую деревню трокмуа, которая выросла вокруг захваченной им крепости. Вождь лесных разбойников этого не допустит, ибо тогда его собственные воины обратятся против него.
— Тут ты прав, — проговорил Араджис, героическим усилием проглотив громадный кусок. — Предводитель, который не защищает то, что имеет, не достоин это иметь. Мои люди будут готовы.