Принц смерти
Шрифт:
— Уже не смогут, — успокоил тот. — Даже в академию не попадут. Но вот потом воплей будет много. Особенно, если ты не возродишься. Хотя тебе-то уже все равно будет, а вот нам разгребать придется прилично… ладно, пошли.
«Подбодрив» меня таким образом, Лазурный дракон вновь направился к лестнице.
Я шла, из последних сил стараясь не поддаваться страху и держать себя в руках. В конце концов зелье, которое уже дало мне возможность испытать собственную силу, показало, что я способна с ней справиться. Значит, я должна пройти инициацию успешно. Обязана! И
А насчет того, получится ли вернуться… это ведь будет всего лишь второй раз. Шанс все еще высок! И вообще, должно же мне повезти? Назло всем этим Золотым драконам! Ради справедливости — должно!
С такими мыслями я и подошла к лестнице, и мы стали спускаться вниз. Один пролет, второй, третий… а на пятом послышались странные шелестящие звуки, перемежающиеся с тонким певучим свистом. Завораживающие и, одновременно, жутковатые.
— Что это? — не удержавшись, тихо спросила я.
— Снежные змеи, — ответил декан Райлин. — Довольно разумные существа, хотя и своеобразные. Без взаимодействия с ними не обойтись северной страже, поэтому учим адептов с ними работать еще здесь, в академии.
— Ого!
О существовании ледяных змеев я слышала, но видеть их не доводилось. На миг стало жаль, что сейчас совсем нет времени, и не получится заглянуть к этим удивительным существам. Но потом мысли вновь вернулись к предстоящей инициации, тем более что шестой уровень оказался последним. Лестничный проем уводил в короткий одинокий тоннель, грубо выбитый в толще каменной скалы и буквально заросший коркой льда. А на другом его конце виднелись массивные двустворчатые двери зала Инициации.
Мы пришли.
Зал представлял собой так же грубо вытесанный в скале круглый мешок. Рассеянное освещение, шедшее откуда-то сверху, позволяло увидеть все те же заиндевевшие, мерцающие ледяными искрами стены и здоровый медный диск, вплавленный в пол точно по центру. Вокруг него по трем равноудаленным сторонам расположились на треногах глубокие жертвенные чаши. Ближайшая к нам — из прозрачного хрусталя, предназначалась для инициации нейтральных магов. Та, что справа — из белого агата, для светлых. Но лорд Райлин повернул налево, к чаше из черного оникса.
— Ты ведь у нас Темный Феникс, верно? — на ходу уточнил он.
— Да, — подтвердила я.
— Вставай на диск, — прозвучал голос ректора.
Я поспешила подчиниться.
«Интересно, — мелькнуло в голове. — А как призрак будет активировать жертвенную чашу? Ведь для нее нужна кровь Черного дракона, а он, хоть и Арридор, но бестелесен. Да и вообще, где он?»
Впрочем, последний вопрос отпал вслед за моей челюстью, потому что я его увидела. Ректор входил в зал, живой и здоровый. Настоящий! Лишь по-прежнему окруженный темной дымкой, с черными как у всех Арридоров волосами, пробитыми одной седой прядью, хищными чертами лица и жутким черным взглядом.
— Так вы не призрак? — охнула я.
— Ну почему же? — он усмехнулся. — И призрак тоже. Я ведь Призрачный дракон.
— Но я думала, призрачной является только аватара…
Усмешка на лице
— Ну?
— Блокировку снял, — ответил тот. — И целых три слепка заодно. Энтузиасты, и зачем они сюда лезут? Ведь знают же, что все равно ничего не добьются, и чаша на них не среагирует, но упорствуют. Может, все-таки поставить защитные чары от адептов на зал?
— Нерациональное расходование ресурсов, — отмахнулся ректор. — Пусть развлекаются. Ладно, иди, дальше мы тут сами разберемся. И следи за ущельем, там скоро появятся, хм, весьма недовольные гости.
— Угу. — лорд Райлин кивнул и вышел из зала.
Двери за ним плавно и неожиданно бесшумно закрылись.
А Призрачный дракон вопросительно посмотрел на меня и уточнил:
— Ты уверена, девочка?
— Да.
— В таком случае, удачи тебе, — произнес он и вспорол себе ладонь.
Тягучие алые капли одна за другой ударились о дно чаши, а пространство заполнил вибрирующий мужской голос. От певучих и одновременно грозных слов на незнакомом языке воздух в зале задрожал и сгустился. Их странная мелодия впитывалась в камень, заставляя пол дрожать, пробуждая силу где-то глубоко под землей. Биение этой силы, откликающееся на зов ректора, я чувствовала всем телом. Ощущала ее нарастающую мощь, одновременно с поднимающимся во мне жаром.
Черное пламя всколыхнулось внезапно, полностью поглотив и напитав меня сумасшедшим количеством силы. Резерв заполнился в считанные мгновения, а сила по-прежнему била и била одним непрерывным мощным потоком, словно пытаясь выжечь меня, растворить в себе. И всю эту мощь мне надо было подчинить своей воле. Но как?!
Это совсем не походило на действие зелья! Невыносимые жар и боль заполняли каждую клеточку моего тела и устремлялись дальше, вне его, буквально прожигая дорогу! Я опять горела!
Горела!
Пылал даже воздух вокруг!
Жадное, обезумевшее пламя билось о каменные стены, на которых не осталось льда, облизывало их, пытаясь найти себе пищу. Но этот камень поддавался неохотно, лишь слегка оплавляясь. Он заставлял голодать и этим злил все мое естество все больше и больше, заставляя взять пламя под контроль. Заставляя вспыхнуть ультрамарином, озарив зал мертвенной синевой, а затем погружая во тьму. И всей темной мощью обрушиться на стены каменной клетки, выплавляя, уничтожая удерживающие ее защитные контуры один за другим…
«Ты контролируешь его. Пора возвращаться».
Бесцветный шепот призрака заставил пламя вздрогнуть, а меня осознать, что я творю. И главное, что я творю это действительно уже по собственной воле! Сама! Я укротила пламя Темного Феникса!
И пламя стало отступать. Огненные крылья свернулись, укутывая сознание в кокон из затухающей тьмы.
Тьма умиротворяла. Тьма была спокойной, обволакивающей и невыразимо уютной. Однако спокойствие внезапно прервало приближающееся жужжание, перерастающее в гул знакомых голосов… лорда Харта и Каэля?