Принц теней

Бенджамин Курт

– Приходите еще! – крикнула она толпе, взяла медведя за лапу и прошлась в танце еще один круг.

Каду закончила сбор монет поклоном, подхватила Маленького Братца и последовала за угол храма, за которым скрылась девушка с медведем.

Генерал Шу подождал, пока танцоры скроются из виду, а затем юркнул внутрь храма. Бикси, Льешо, Адар и Шокар последовали за ним.

– Все прошло не совсем так, как я планировал, – отметил Шу. – Что на тебя нашло, Льешо?

Братья встали между юношей и человеком, которого они принимали

за купца. Льешо вежливо отреагировал на знакомый тон.

– Позвольте представить моих братьев, – поклонился он генералу. – Адар, лекарь, про которого я рассказывал, – улыбнулся Льешо и показал на высокого человека, – и Шокар, которого я считал навсегда потерянным для нас.

Шу поклонился братьям и собирался что-то сказать, но тут к ним приблизился священник храма с хмурым выражением на лице.

– Как обычно, вы заходите к нам с бедой на хвосте, – сказал он.

– Люди мастера Марко? – Шу сбросил купеческую одежду. Под ней оказалась военная форма и меч.

– Он, кажется, в гуще событий. – Священник забрал платье и протянул Шу его шлем. – И, вероятней всего, возглавляет не только остаток войска, который привел из провинции Фаршо, но и гарнских захватчиков, занявших рыночную площадь вперемешку с честными торговцами.

– Только сумасшедший может взять гарнов в союзники, – выругался разгоряченный Адар.

– Может, он и сумасшедший, – согласился Льешо, – но от этого не менее опасный.

Братья уставились на юношу, дивясь его уверенности. Их удивление переросло в изумление, когда в храм ввалилась Каду. Она сняла свой глупый наряд и теперь была в форме провинции Тысячи Озер. На плече сидел Маленький Братец, обхватив ее за шею, прямо за ней переваливался с нога на ногу медведь. Далее, более размеренным шагом, шла его хозяйка со сцены на рынке.

– Мара? – спросил Льешо у Каду.

Незнакомка улыбнулась и ответила:

– Я Карина, дочь Мары. А вот мой мишка – ваш старый друг.

– Льек? – прошептал Льешо.

Медвежонок ткнулся носом в его руку и простонал:

– Льееее-шоооо!

– Льек! – поперхнулся Шокар, произнося имя. – Ты назвал медведя-танцора именем главного советника отца?

Льешо с грустью пожал плечами:

– Не совсем так.

– Шооооо-карррр? – подался медведь в его сторону. – Шоооо-карррр!

– Он произнес мое имя! – удивился Шокар.

– Это и есть Льек, – объяснил Льешо, – советник отца. Он пришел в обличье медведя, чтобы защищать меня, пока не будет возвращена Фибия.

Адар, потрясенный новостью, собрался что-то сказать, но генерал Шу заговорил с Каду, и Льешо отвлекся на них.

– Войско императора в боевой готовности? – спросил ее Шу.

– Их слишком мало, – вздохнула Каду. – Отец отправился за подкреплением.

– Нам нужно время, – пробурчал генерал. – Марко не должен выйти за пределы площади.

К ним подошел еще один священник, Льешо увидел узел в его руках и улыбнулся.

– Это мой меч? –

спросил он, разворачивая фибский плащ.

Там оказались пояс и ножны, из которых юноша тотчас вытащил меч и размял кисть, несколько раз взмахнув им.

Шокар был все еще в замешательстве, но одно стало ясно.

– Насколько я вижу, ты не балованный раб глупого шанского купца? – сухо спросил он.

– Нет, братишка.

На лице юноши мелькнуло хищное выражение, которое не посещало его с дня битвы с мастером Марко на границе провинции Шан. Льешо подкинул в воздух фибский нож и поймал его за рукоятку, чтобы снова прочувствовать родное оружие. Бикси тем временем проверял древко копья, Каду вытащила меч вместе с трезубцем.

– Ты уверен в том, что делаешь? – спросил брата Шокар. – Ты еще мальчик. Этот храм мог бы защитить тебя, если начнется бой.

– Я солдат, – ответил, пожав плечами, Льешо. – Это и моя битва, а не только провинции Шан. Мастер Марко преследовал меня до столицы. Если он в сговоре с гарнами, то вскоре вся империя может попасть под то же иго, что и Фибия.

Шокар снял одежду лекаря и передал ее Адару. Под ней оказался меч, прикрепленный к поясу. Он расстегнул ножны.

– Вы не возражаете, если я присоединюсь к вам? – поклонился он генералу Шу.

– Добро пожаловать, – пригласил его Шу.

Они направились за священником к заднему выходу, когда Льешо поднесли длинный сверток.

– Это принесли вам, юный мастер, – протянул священнослужитель пропитанную маслом тряпку, которая скрывала короткий меч.

Льешо вздрогнул.

– Тот самый меч? – спросил Адар хриплым от благоговения голосом.

– Не знаю, что именно это за меч. Его передала мне ее светлость, и я чувствую, что к нему пристала моя смерть, он смотрит на меня словно кобра перед ударом.

Он всучил брату оружие.

На лице Адара отразилась боль, но лекарь не выронил меч, хоть на ладони от него и появились волдыри.

– Отчего это?

Льешо в ужасе схватил меч обратно, слишком поздно, чтобы спасти брата от ожогов на коже.

– От того, что он принадлежит тебе, – улыбнулся Адар, невзирая на боль.

Льешо отказывался понимать его, времени было мало. Карина вела брата вперед со словами нежными, как воркование голубя:

– Мама научила меня секрету трав и лечению ран.

Раздираемый между необходимостью защищать брата и собственным долгом перед ранеными, которые неизменно появляются во время битвы, Адар засомневался, что ему делать.

– Иди, – решил за него Льешо. – Если мы победим, то будет время поговорить. Если проиграем, то мы уже знаем все, что нужно сказать друг другу.

– Отправляйся с богиней, – прошептал Адар на прощание, словно молитву.

Ожидая в каменном спокойствии, генерал Шу стоял рядом, пока Карина не увела раненого лекаря.

– Время настало, – сказал он и вывел их маленькую команду из храма.