Принц тьмы и бог хаоса

Бек Галина

Питон начал с завистью поглядывать на счастливые, семейные пары, окружающие его со всех сторон. Думая о том, что Иалдабаоф и Моргана уже «вечность» сохраняют привязанность друг к другу. Питон даже решил найти себе спутницу жизни. Временами, правда, ему казалось, что вряд ли сможет найтись хотя бы какая-нибудь современная представительница богинь способных окружить его и Фауста нежной заботой. Иногда он даже думал, что эти настроения проецируются в его мозг неуемными любовными фантазиями и сексуальными желаниями его сына-подростка.

Столкнувшись

с такими необычными для него проблемами, он сначала стал искать ответы на мучившие его вопросы во всемирной паутине. Но как и он, так и его ситуация были уникальны. Он не смог найти ничего для себя полезного, кроме советов, типа, необходимости вести здоровый образ жизни, и излучать доброжелательность. Но, там же, на одном из форумов он нашел восхищенные отзывы о Тихоне Алексеевиче и вспомнил, что именно дар этого психиатра они вместе с командой Гора использовали во время транзита власти Иалдабаофа. Поэтому он и отправился к Тихону Алексеевичу, в первую очередь с целью разобраться с проблемами сына.

Но, Питон после нескольких бесед с Тихоном Алексеевичем стал и сам его постоянным клиентом. Он приходил к нему с Фаустом и ждал окончания терапевтического сеанса сына за дверью. Затем наступала его очередь изливать свою душевную боль, и рассказывать о своих проблемах. Главной заботой Питона было психическое состояние его сына. Фауст по физическому развитию был уже взрослым мужчиной, но по умственному, скорее, напоминал подростка. И потому его мучили страхи за последствия деятельности его сына, обладающего невероятными способностями.

Фауст мог, как и Апокалипсис и Питон, перевоплощаться в любое живое существо, молниеносно пересекать громадные расстояния, взлетать в верхние слои атмосферы и путешествовать по глубинам океана. Единственное и главное его отличие от Апокалипсиса, заключалось в способе питания. Фауст, отчасти, как и Питон подзаряжался энергией от солнца, но, в основном, питался как обычный человек. Он не сжигал живую материю в топках микроскопических, ядерных реакторов. И потому не мог рассыпаться на мириады невидимых частиц, связанных невидимыми силами, как это делал Апокалипсис. Эта мысль успокаивала Питона. Она удостоверяла, что рожденное им существо было его родным сыном.

Взросление Фауста проходило тяжело и странно. Он то впадал в безудержную радость и, пропадал неделями в путешествиях по материкам и морским глубинам, то испытывал приступы тоски и сидел в одиночестве, запершись в темной комнате. Особенно Питона напугал случай, когда Фауст, вдруг стал бледнее, чем обычно, и свалился замертво. Его кома продлилась несколько недель. Очнувшись от беспамятства, Фауст стал смотреть на Питона с явной враждебностью. Если бы не умиротворяющие Фауста беседы с Тихоном Алексеевичем, его могущественный отец не знал бы, что с ним делать.

Вот и сейчас, поведение Фауста при встрече с Ангелиной, привело Питона в замешательство и встревожило его. Он позвонил Тихону Алексеевичу и напросился на внеочередную встречу. На

следующий день он сидел в кабинете Тихона Алексеевича и рассказывал ему о случившемся инциденте. Тихон Алексеевич, выслушав Питона, задумался и потом сказал:

–У меня уже давно появилось подозрение, что юным Фаустом управляют сверх странные желания и фантазии. Он как все подростки зациклен на вопросах самоидентификации, которые в его мозгу приобретают немыслимые и причудливые формы. Он хочет не много, не мало слиться со всем живым на планете. Он уже превращался в личинки зоопланктона и побывал в желудках многих рыб. Развлечения, заключающиеся в том, чтобы быть бактериями внутри кишечника или червями в недрах земли, показывают степень неадекватности восприятия им своей природы. Какие чувства тревожили вас в его возрасте?

– В юные годы я испытывал сильное желание стать взрослым.

– И только?

–Нет, конечно, я еще страстно мечтал о бесконечных совокуплениях с красивыми змеями, но я был очень робким и застенчивым. Мой отец, видя мои страдания, как-то даже сказал мне, что я двуполый и могу удовлетворять себя сам. Сейчас я сам отец, но у меня не хватает смелости поговорить об этом с сыном. Скажите, как у него обстоят дела с этим деликатным вопросом?

– Почти нормально.

– Что вы имеете в виду?

– В отличие от ваших «скромных» желаний, сексуальные фантазии Фауста имеют вселенские масштабы. Он хочет испытать то, что испытывают во время любовного акта самые разные животные, начиная от рептилий и заканчивая человеком. Но это может быть следствием его мощи. Он все-таки внук нашего светила и обладает неисчерпаемым запасом энергии. Меня тревожит другое, временами он ненавидит себя за свои мечты и хочет «сжечь» всех этих «самок», тревожащих его душу.

– Вы хотите сказать, что Фауст может быть сыном Апокалипсиса?

– Нет сомнений, что Фауст это ваш биологический сын. Вопрос остается открытым относительно его мозга. Вы как никто другой осведомлены о новейших технологиях. О попытках создания гибридов из людей и компьютеров. Об управлении человеческим сознанием с помощью внедренных в мозг микрочипов. Пожалуй, что даже я знаю способы воздействия на поведение человека с помощью гипноза. Поэтому я часто задаюсь вопросами: возможно ли существование двух параллельных, не связанных между собой, нейронных сетей в мозгу одного человека? И что такое, с этой точки зрения, шизофрения?

– То есть, вы хотите сказать, что поведением моего сына, хотя бы отчасти, руководит Апокалипсис из своей клетки?

– Думаю, эта мысль давно уже вас самого тревожит. Вы просто боялись себе в этом признаться.

– Вы правы, но что мне в данной ситуации делать? Если в мозгу Фауста есть часть, напрямую связанная с мозгом Апокалипсиса, то он в нужный ему момент сможет заставить Фауста совершить что-нибудь ужасное. Если это так, то я должен буду когда-нибудь убить своего сына.

– Я думаю, что это невозможно.