Принцами надо делиться
Шрифт:
— Полина, как твое самочувствие? Ирвин мне все рассказал.
— Нормально, — отмахнулась та. — То есть не совсем, но это долгая история. Ничего, если Марко погуляет с нами?
Мальчик-паж показался из-за ее спины и отвесил низкий поклон по всем правилам дворцового этикета.
— Ничего не имею против. Мы хотели посмотреть на бодрствующих виверн. — Гвен не знала, как удовлетворить свое любопытство, не теряя достоинства. — Возможно, по дороге…
— Конечно, я все расскажу. — Полина смело взяла ее под руку. — Только все — между нами, девочками. А то тут, похоже, завелась
Они втроем направились в сторону зверинца, и Полина, как обещала, с красочными подробностями описала свое неудавшееся купание.
— Сначала я перепутала купальни. На дверях же ничего не написано, как мне было понять, что я забрела не туда? Естественно, это вышло случайно, но Ирвин на меня всех собак спустил. Марко, прости. А потом начался какой-то кошмар! Я намылилась из бутылочки, которая очень вкусно пахла моим любимым ментолом, и чуть не умерла на месте. Представляешь, — Полина сделала паузу и продолжила страшным голосом: — Говорят, я превратилась в мелюзину!
— Ох! — только и смогла выдохнуть пораженная Гвендолин. — Кто тебе это сказал?
— Принц сказал.
— Ночью он…
— Ничего такого, — перебила подругу Полина. — Он спас мне жизнь, вернул привычную форму и вроде как вынес из купальни. А потом все.
Гвендолин поджала губы, но смолчала. Девушке ни разу не приходилось находиться настолько близко к принцу, он никогда не носил ее на руках, разве что в раннем детстве, когда Гвен была еще слишком маленькой и могла общаться с Дарнеллом на равных.
— Я только все равно не поняла, что это за мелюзины такие, как я могла в нее превратиться и кто в этом поспособствовал, — закончила Полина как ни в чем не бывало.
— Мы можем подойти к Сильвану, — недолго думая предложила Гвен. — Это королевский лесничий. Вообще-то он не только лесом занимается, но и всеми, кто его населяет. Он много знает о волшебных существах.
— Можно, — согласилась Полина, смешно нахмурив тонкие темные брови. — Но сначала дракончик.
Гвен не давала покоя мысль, что принц находился так близко к подруге, да и ситуация в купальне была такой пикантной, что стоило только представить, к щекам приливала кровь. Но Полина казалась спокойной, и Гвен старалась не допускать необоснованных подозрений по отношению к ней. К тому же она такого натерпелась, бедняжка.
— А ты не думаешь, что это мог сделать кто-то из твоих конкуренток? — спросила Гвендолин, не сумев побороть любопытство. В ее жизни случалось не так много интересного, а это можно было обсудить.
— Так, наверное, и вышло. Откуда бы у меня взялся этот заколдованный гель? — ответила Полина, и Гвен в который раз поразилась ее мужеству и хладнокровию. Саму Гвен давно хватил бы удар.
— А вдруг это повторится? Неужели тебе совсем не страшно?
Полина остановилась и серьезно ответила:
— Я буду осторожна. А еще буду присматриваться, ведь эта гадина, скорее всего, удивится, увидев меня в добром здравии.
— Точно! — совсем неблагородно воскликнула Гвен и хлопнула в ладоши. — Ты такая умная и смелая, не то что я!
Полина улыбнулась и хлопнула ее по плечу.
— Ты принижаешь свои достоинства, я уверена в этом. Так, ладно, где дракошка?
Гвендолин повела подругу по усыпанным чистейшим песком тропинкам парка. Королевский зверинец раскинулся на обширной территории и был огорожен ненадежным с виду кованым заборчиком, красивым и ажурным, как кружево. Но на нем лежала мощная магическая защита, и ни одно животное, будь оно хоть боевым драконом, не могло пересечь ограду.
Девушки вошли через калитку, находящуюся в стороне от главных ворот, предназначенных для особых случаев, когда посмотреть на королевский зверинец собирались гости со всего королевства и из соседних держав. В остальные дни обитатели дворца предпочитали неприметную калиточку.
Лесничий Сильван жил во дворце еще до появления в нем юной осиротевшей герцогини. Поговаривали, что он служил королевской семье со времен дедушки нынешнего короля Бастиана Корнелиуса Третьего, а попадались и такие, которые клялись, будто скромный лесничий жил тут еще до образования Ландории. Гвендолин это не удивило бы, ведь Сильван был самым настоящим эльфом.
— Ух ты… — пораженно выдохнула Полина. — Это же… О!
— Миледи. — Ушастый парень изящно поклонился. — Герцогиня Гвендолин, вы сегодня не одна. Счастлив видеть вашу прекрасную спутницу.
— Это леди Полина, — представила подругу Гвен. — Она участвует в отборе невест для принца Дарнелла.
Сильван с пониманием покачал золотоволосой головой.
— Вы хотели показать леди Полине зверинец?
Полина стояла ни жива ни мертва, и Гвен начала за нее беспокоиться.
— Твою новую подопечную.
— О, отличный выбор. Малышка сегодня проснулась в отличном настроении и не против новых знакомств.
Гвен пришлось кашлянуть пару раз и ненавязчиво ткнуть подругу локтем, чтобы та перестала изображать статую.
— Ты проводишь нас к вольеру? — спросила она, и тут приветливое и одухотворенное лицо эльфа изменилось.
— Прошу прощения, ваша светлость. Вы справитесь сами?
Он знал, что любая другая на месте герцогини возмутилась бы, но Гвендолин поняла, что лесничий чем-то обеспокоен. Посмотрела туда же, куда секунду назад он бросил свой взгляд. Так и есть — в зверинце сегодня непривычно оживленно, прибыл лорд Александр, граф Брианский со своей свитой. Его дочь Виржиния участвовала в отборе и, по мнению Гвен, могла бы вести себя поскромнее. Хотя ей было с кого брать пример.
— Меня кто-нибудь встретит?
Громоподобный голос графа не был лишен некоторой мужской привлекательности — раскатистый, низкий, он принадлежал человеку, явно привыкшему отдавать приказы и решать судьбы подданных. Однако Гвендолин всякий раз хотелось вжать голову в плечи, будто этот грозный окрик предназначался ей. Зато Полина, стоявшая рядом, наконец пришла в себя.
— Это настоящий эльф? — шепотом спросила она, когда Сильван, поклонившись, поспешил на зов графа Александра.
— Вероятно, для тебя это шок, — запоздало сообразила Гвендолин. Для нее королевский лесничий был явлением привычным, хотя его народ почти исчез, предпочтя забвение соседству с людьми и другими дружественными им народами.