Принцесса Азии
Шрифт:
Разместился ныне покойный бизнесмен в Камбодже с удобством. Собственная вилла, окруженная садом, бассейн, гараж на две машины, пять комнат, две ванных, и это притом, что, по словам Убойникова, родственники хозяина отродясь здесь не бывали. И покойник в одиночестве благодушествовал в этих апартаментах. Постоянной любовницы он не имел, говорил, что постоянство его дома замучило. Садовник и уборщица были приходящими.
Помещения поделили. Юле достались кухня, спальня и ванная. Остальное взяли на себя Василий с Убойниковым.
Этот тип Юле категорически не нравился.
Когда они обыскивали в гараже машину Стрельцова, пригнанную Убойниковым из офисного гаража, то осмотрели каждую щель, каждую дырку. Юля даже в движок заглянула и предлагала отодрать обшивку в салоне, но мужчины не согласились. Особенно возражал Убойников. Именно после осмотра машины он почему-то стал нехорошо коситься на нее, а когда Юля оказывалась рядом, как-то нервно подпрыгивал.
Странный тип.
Начать Юля решила со спальни. Осматривать там было почти нечего, в отличие от кухни, и она решила самое трудное оставить на потом.
Осмотрев полупустой шкаф, перетряхнув белье на кровати, перевернув матрас, оглядев спинки и перекладины кровати – вдруг скотчем к спинке документы приклеил, шторы, прикроватные тумбочки, светильники, Юля вытащила мебель на лоджию и приступила к снятию напольного покрытия. Человеком она была добросовестным, останавливаться на полдороге не привыкла.
Отодрав плинтус и подцепив край сизаля, рванула вверх, раздался треск, хруст, и в дверях появился перепуганный насмерть Убойников. Пару раз молча моргнул на пороге и унесся прочь, не успела Юля и рта раскрыть.
Вот идиот! Нет чтобы помочь даме. Юля сердито взглянула ему вслед и продолжила работу.
Спустя минуту появился Василий. Приподняв брови, он вопросительно взглянул на обливающуюся потом жену.
– Что ты здесь устроила? – спросил он, уперев руки в бока. – Мы ищем простую папку с документами, а не клад, замурованный в фундамент строителями пирамид.
– Да, а ты не подумал, что он ее мог не просто в шкаф на полку положить? – зло спросила Юля, которой было очень тяжело отдирать в одиночку от пола толстое полотно размером пять на шесть, к тому же добротно приклеенное.
Очень хотелось помощи.
– Юля, если бы он ее спрятал под ковровое покрытие, то обратно не стал бы его приклеивать, – с сожалением взглянул на жену Василий. – А если оно приклеено, значит там ничего нет. Бросай дурью маяться и марш осматривать ванную. Ах, да! – спохватился Василий, уже покинувший спальню. – Унитаз, ванну и раковину демонтировать не надо! – Он сделал испуганное лицо и с хохотом удалился.
– Клоун. – Юля шваркнула на пол отодранный сизаль, поставила на место тумбочки и отправилась на кухню. Просто в знак протеста.
Когда она проходила по коридору, из двери кабинета высунулся утиный нос Убойникова. Ябеда. Юля не удержалась и показала ему язык. Нос тут же исчез.
Войдя в кухню, Юля осмотрелась. Главное – составить план действий.
Сначала содержимое шкафов и холодильника, потом сам холодильник, затем шкафы, стол, стулья. За дело.
Пол
Революционное подполье на что только не шло, когда листовки от жандармов прятало. В основу своих поисков Юля положила детские воспоминания о большевиках-подпольщиках, почерпнутые из книжек, навязанных ей заботливыми учителями в рамках школьной программы. Так вот они пускались на самые изощренные хитрости, чтобы отравить сознание невинных рабочих масс марксистко-ленинской заразой, распространяя среди них вредные печатные издания. Как то: листовки и печально известная газета под страшным названием «Искра». Да, вот уж зажгли так зажгли.
Юля вздохнула и опрокинула на пол банку с сушеной саранчой. Как видно, Стрельцов долго прожил в Камбодже. Юля брезгливо стряхнула с ноги попавший на туфлю хрустящий коричневый трупик. В самом углу полки стояла большая стеклянная банка с чем-то темным. Трехлитровая громила никак не хотела вылезать из своего угла. А Юле было лень слезать со стула, переставлять его и снова залезать. Поэтому она все тянула и тянула руку, пытаясь зацепить банку пальцами и подтянуть к себе.
– Ну же, вылезай! – подбадривала Юля банку, которая миллиметр за миллиметром выползала на свет божий.
Самыми кончиками пальцев Юля выдвигала ее из угла, но банка упорно двигалась не к ней, а к краю полки.
– Да что ж ты такая упрямая! – Юля сделала еще одно нечеловеческое усилие. Раздался грохот, брызги и стекла полетели в разные стороны. На полу посреди лужи варенья красовалась крышка, какими отечественные хозяйки закатывают на зиму консервы. Как она сюда попала?
На шум примчался перепуганный Убойников с перекошенным лицом, видно, подумал, что на кухне граната разорвалась. Не сбавляя оборотов, он бросился к окну и, тут же поскользнувшись на разлитом варенье, рухнул плашмя на прилипшие к полу осколки, уткнувшись физиономией в сооруженный Юлей посреди кухни курган. Раздался душераздирающий вопль.
Василий был на пороге кухни ровно через секунду. Крик еще несся по округе, а он стоял в дверях, собранный, готовый действовать.
Убойников, нечеловеческим усилием захлопнув свой рот, перевернулся на спину и откатился в сторону. Другой по тональности, но не уступающий накалом вой огласил многострадальную виллу.
– Что с ним? Что с ним? – голосил Василий, тыча пальцем в жертву собственной неосмотрительности.
Да, выглядел Убойников неважно.
Красное, как кровь, клубничное варенье покрывало его с головы до коленок. Сверху налипли сахар, кофе, соль и крекеры, напитавшиеся алым сиропом, так что невозможно было понять, что это размазано по телу страдальца. То ли это продукты, то ли внутренности отходящего в мир иной Убойникова. Почему отходящего? Потому что подобные физические повреждения совместимыми с жизнью быть попросту не могут. Из живота страдальца торчали осколки.