Принцесса багрового урагана
Шрифт:
– Теперь я могу тебе рассказать. Я согласилась помочь Красному королю, чтобы показать тебе, что не все измеряется победами и поражениями, – я тоже так считала. Поэтому – не веди себя слишком уж неразумно. Становись сильнее потихоньку… это и мне доставит радость. Ладно, пора идти по домам.
Харуюки поднял глаза на Черноснежку – та встала и взяла со стола свою школьную сумку – и энергично кивнул.
Потом, не в силах издать ни звука, произнес одними губами:
– И я… и я, что бы ни случилось… никогда больше не причиню
– Мм? Ты что-то сказал?
Черноснежка обернулась, колыхнув длинными волосами. Харуюки поспешно замотал головой.
– Не… не, ничего!
Потом встал со стула и побежал следом за своим Родителем, королем, старшеклассницей и любимой девушкой.
Открыв дверь своей квартиры, Харуюки втянул воздух, в котором еще остался сладковатый запах.
Полутемный коридор, встретивший его лишь молчанием, был давно привычен, но все равно Харуюки почувствовал себя чуть-чуть одиноко. Два короля провели у него всего две ночи, но он этого долго еще не забудет.
– …Я дома, – пробубнил Харуюки и снял туфли, потом открыл дверь пустой гостиной.
Его мать должна была вернуться из своей загранкомандировки сегодня утром; но, похоже, она лишь забежала домой, оставила чемодан и отправилась на работу. Потрясающая бодрость.
Харуюки снял пиджак и галстук школьной формы и повесил на спинку стула; лишь после этого он заметил мигающую иконку в поле зрения. Мать оставила ему сообщение на домашнем сервере – как в тот раз.
Доставая из холодильника бутылку улуна [36] , Харуюки голосовой командой запустил воспроизведение. Он услышал легкий шум, потом раздался голос матери.
36
Улун – сорт чая, занимающий промежуточное положение между зеленым и черным.
«Харуюки, я сегодня вернусь поздно или вообще не вернусь. Пожалуйста, достань из чемодана одежду, ее надо стирать. А, и еще: прости, нас снова попросили приглядеть за ребенком. Это ребенок моего коллеги. Он должен к нам прийти раньше тебя. Пожалуйста».
Что это было?
Чуть наклонив стакан с улуном, Харуюки застыл.
Не может быть. Невозможно. Как ни крути.
Отпив глоток, Харуюки поставил стакан. Огляделся, затаив дыхание.
В гостиной и в кухне было абсолютно пусто. Ни лучика света, ни движения воздуха. Накануне вечером Харуюки устроил безумный аврал, и от позавчерашней катастрофы с турниром на древних играх не осталось и следа.
Не дыша, Харуюки вновь огляделся. И тогда –
Где-то раздался тихий, но отчетливый смешок.
– …Шутка, правда ведь… – простонал он и, вылетев из гостиной со скоростью света, пронесся по коридору и распахнул
Втянув воздух в грудь, он завизжал.
– ГЯААААА!!!
Прямо у него на кровати.
На горе вытащенных из его нычки бумажных комиксов прошлого века, скрестив ноги и листая одну из книжек, возлежала рыжая девчонка.
– Ни… Ни, Нини…
Кинув взгляд на дрожащего Харуюки, девчонка подняла голову, так что хвостики по бокам закачались, и с улыбкой произнесла:
– С возвращением, братик.
– К-кто!!!
С этим воплем Харуюки плюхнулся на пол прямо там, где стоял. Он мог лишь хлопать челюстью, молча глядя на девчонку – «Неподвижную крепость», «Кровавый ураган», Скарлет Рейн… Юнико Кодзуки. Наконец ему удалось произнести одну-единственную фразу:
– …Нико. Как ты сюда попала?
– Не заставляй меня объяснять одно и тоже по второму разу. Всего один фальшивый мэйл.
Внезапно вернувшись к своему нормальному тону, Нико села на кровати. Помахала книжкой комиксов – отнюдь не образовательных, а из тех, что с горами трупов, – и хихикнула.
– Тут у тебя тоже интересное хобби.
– Н… ну, спасибо… СТОП!!! – тяжело дыша, Харуюки бессильно замотал головой. – …Послушай, это не слишком ли глупо? Уже на следующий день снова тот же прием, зачем…
– Ну как зачем. Хотела зайти сказать спасибо.
Уголки губ Нико загнулись вверх. Харуюки поспешно кивнул.
– Т-так что это просто дань вежливости. Спасибо.
Если она опять разозлится и вызовет Харуюки на дуэль, на этот раз она его точно изжарит. Нервно улыбнувшись, Харуюки быстро ответил:
– Всегда пожалуйста. …Все, с делами покончено? Тогда дверь вон там…
– О, надо же, какие мы, хех. Хмм. Я собиралась рассказать, что было потом, но – проехали.
– О, расскажи, расскажи!
Нико кинула испепеляющий взгляд на усевшегося в сэйдза Харуюки, но затем, к счастью, сама села по-турецки (стройные ноги торчали из обрезанных джинсов) и сказала:
– …Насчет Кром Дизастера.
Харуюки сглотнул и переключился на другую мыслительную передачу. Эту информацию он должен будет передать Черноснежке.
– …Вчера ночью я сообщила о казни Дизастера остальным пяти королям, включая Рэдио. Пока что инцидент исчерпан. Хотя, на мой взгляд, то, что Желтый скрыл «Доспех», – по-прежнему проблема. К сожалению, у нас нет доказательств…
– …Ясно… – медленно кивнул Харуюки. Потом опасливо спросил: – А что… с Черри Руком?..
– …
Какое-то время Нико молча смотрела на вечернее небо за окном в южной стене.
Потом карие с красноватым отливом глаза прищурились, и, наморщив брови, Нико тихо ответила:
– Он через месяц уезжает.
– Э?..
– Его вдруг предложил забрать дальний родственник. Наша школа финансируется из налогов, поэтому такие предложения они не могут отклонять. Он переезжает… в Фукуоку.