Принцесса безумного цирка
Шрифт:
— Какая такая любовь? — нахмурилась Лена.
— Ко мне, конечно.
Лена легонько пнула спутника, попав пониже спины и прошипела:
— Много на себя берешь, самоуверенный тип!
— Не бойся быть пушистой и мягкой. Я вообще-то уж знаю, что в принципе коготки у тебя имеются, так что необязательно ежесекундно их демонстрировать. Хотя ты нравишься мне любая. Ну, показывай, какая тут фигура обзавелась бусами Иры? — спросил Никита, входя в зал музея.
Здесь была уникальная акустика, приходилось говорить шепотом,
— Третья скульптура справа, — мрачно ответила Лена.
Восковые куклы при лунном свете выглядели как-то по-особенному. Их стеклянные глаза поблескивали в темноте. Позы были настолько естественны, что казалось: еще немного, и фигуры начнут двигаться, закружатся в дьявольском танце. Лене стало бы по-настоящему страшно, если бы не присутствие Никиты. С ним она ничего не боялась, хотя это было странно, ведь особой физической силой он в данный момент не был обременен. Они приблизились к фигуре женщины в красном.
— Значит, ты после своих странных снов думаешь, что под этим воском спрятана Ирина? Вернее, ее труп? — спросил Никита, внимательно всматриваясь в лицо куклы.
— Ты просто читаешь мои мысли, — прошептала Лена, стуча зубами.
Никита достал из кармана зажигалку, поднес ее к восковой руке женщины и щелкнул спуском. Воск от язычка пламени сначала заблестел, как будто в него вдохнули жизнь, а затем стал оплавляться. С руки фигуры закапали густые, медовые капли. Лена замерла, она ждала, что вот сейчас из-под слоя воска появится рука Ирины с маникюром… Но вместо этого воск стаял, и показался металлический остов скелетной заготовки Петра.
— Что вы тут делаете?! — раздался за их спиной гневный голос.
Никита моментально выключил зажигалку, и они с Леной повернулись на звук. В проеме открытой двери стоял Петр с искаженным от злобы лицом. Он щелкнул выключателем, и ровный свет залил зал музея.
— Вы?! — удивился он.
Никита попытался встать так, чтобы загородить покореженную руку куклы, но расплавленный воск предательски громко капал на мраморный пол за его спиной.
— Зачем вы залезли в музей в такое время? Я сразу заподозрил, что ваша история была какой-то надуманной. Дрессировщик, которому откусывают голову… Просто бред! Понятно, вы, маньяки, решили изувечить мои работы? — Он стал приближаться к ним.
Лена только сейчас заметила в руке художника нож, которым он при ней кромсал пласты воска.
— Я постараюсь все объяснить, — подал голос Никита, загораживая собой Лену. — Петр, успокойтесь…
— Мне не надо ничего объяснять, я все вижу, вы сейчас поплатитесь за свое коварство!
— Вы не можете нас за это убить! — закричала Лена. — В крайнем случае, вызовите полицию, а нож уберите!
— Вы смогли запудрить мозги моему боссу, но меня вам не обмануть! Не двигайтесь! — приблизился к ним Петр.
Никита не стал ждать, когда чокнутый художник нападет. Одним ударом он выбил из его руки нож, а вторым сбил с ног.
— Беги отсюда! — крикнул он Лене, но она не сдвинулась с места.
Никита с Петром покатились по полу, дубася друг друга кулаками.
— Прекратите, пожалуйста! — причитала над ними Лена, не зная, как унять драчунов.
Наконец Никита прижал художника к полу и, тяжело дыша, прошипел:
— Угомонись! Мы ничего не сделали! Повредили только руку одной фигуры, я заплачу за ее ремонт. Дай нам объясниться.
— Ты хочешь все рассказать ему? — удивилась Лена. — Он же первый подозреваемый!
Петр тяжело выдохнул:
— Подозреваемый? В чем вы меня подозреваете?
— В убийстве! — ответил Никита.
— Чего?! Кого я убил? Вы о чем говорите? — настолько удивился он, что перестал сопротивляться.
Никита отпустил его и сел на полу рядом. Держась за бок, крякнул:
— Ну ты и здоров, а с виду ничего особенного…
— Может, все-таки объяснитесь? — спросил художник.
— Моя идея, мне и рассказывать, — вздохнула Лена. — Мы думали, что внутри восковой куклы ты спрятал труп.
— Какой еще труп?! — изумленно вопросил ошарашенный Петр, потирая запястья рук.
— Труп Ирины, — невозмутимо пояснила Лена.
— Опять Ирина! Я же говорил вам, что в глаза не видел никакой Ирины! — всплеснул руками Петр.
— Может, ты лгал? — надула губы Лена.
— Как такое вообще могло прийти в голову нормального человека? Думаете, если мы тут выставляем зловещих личностей, так и людей убиваем? — возмутился Петр.
— Я сожалею, — ответила Лена, — но вот на этой восковой кукле действительно Ирины бусы из бирюзы.
— Бусы? — переспросил Петр и перевел взгляд на шею женщины в красном.
— Кто у вас одевает восковые фигуры, которые ты делаешь? — спросил Никита.
— Я сам и наряжаю. И мой помощник… — ответил Петр, задумавшись. — Да, я вспомнил про эти бусы! Я сам же и повесил их на шею куклы! Вы у меня не могли спросить по-хорошему, где я их взял, прежде чем уродовать мою работу?
— А где ты их взял? — в один голос спросили сыщики-любители.
— Я их нашел недалеко от нашего музея.
— Нашел?
— Да, вот просто шел и нашел, и все тут. Бездоказательное утверждение, я понимаю, но это правда. Я, помню, ужасно обрадовался, что нашел такую стильную вещицу. Я тогда работал над этой дамочкой и не знал, чем дополнить ее образ. И бусы как раз вовремя нашел. Откуда я мог знать, что бусы принадлежат вашей Ирине? Она, кажется, встречалась с Владимиром? Может, приходила к нам в музей, вот и потеряла бусы, — ответил Петр, вставая с мраморного пола. Подошел к испорченной скульптуре и горестно воскликнул: — Вот ведь вандалы!