Принцесса для деликатных поручений
Шрифт:
Дайре и Рауль. Рауль и Дайре. Сердце, не боли так сильно, успокойся, моё хорошее. Нам будет больно, этому большому мужчине тоже будет больно. Но я знаю, он не даст умереть своей возлюбленной. Он заберёт её, украдёт перед плахой и сбежит. В другое королевство. Или дело замнут. Или ещё что… Но зато Дай, мой Дай получит право на счастье. Я же обещала ему разобраться с Шейлой. А ведьмы держат своё слово, даже когда сердце разбито в хрустальную пыль, даже когда выть от горя и боли хочется.
Даже в этом случае.
– Это не было дуэлью, – мёртво сообщила я, цепляясь за запястье Дайре и причиняя ему этим боль,
Взгляд Рауля, полный ненависти и отчаяния, ударил по мне, но… поздно, поздно, поздно. Всё это бессмысленно и беспощадно. Трагикомедия положений завершилась на трагическом акте и пошла дальше.
Мне не нужно было ничего говорить.
Оэрлис глянул на меня спокойно и … Нет. Не хочу вглядываться в его глаза, не хочу видеть там презрение.
Мне ещё предстоит с ним общаться, мне ещё предстоит сказать ему, что его отец, а мой любимый дядя с семьёй в плену непонятно у кого, а чтобы высвободить отца – ему нужно убить Лэ’Аля. И плевать, что похитители никогда не возвращают людей. Наплевать, что как только дядю похитили, всей его семье, ему подписали смертный приговор.
Соберись Ника. Соберись. Теперь от тебя тоже зависят эти пять жизней. Не только членов королевского дома, но и лорда Аля – убить этого эльфа я просто не могу позволить, а значит встать! Ноги, не разъезжаться, у нас на это нет времени. Плакать нельзя, улыбаться не будем, не нужно. Только что меня чуть не убили, я испугана, дрожу, и… вообще можно просто упасть в обморок, да и…
С другой стороны меня поддержала призрачная рука.
А, вот и мои хранители пожаловали.
Не смотри на меня с такой нежностью, Юэналь, не нужно. Ты же всё знал, верно? Вы трое – всё знали. И ты, и Кайзер, и уж тем более Дитрих! Вот почему его не было, вот почему он старался как можно реже бывать со мной! Потому что понимал, что я люблю Рауля, а Рауль любит ту, кем мне никогда не стать. В какую тряпку я чуть не превратилась?! В фарфоровую куклу?! Которая соблюдала бы все эти грёбаные заповеди «леди не положено»?! Да я бы умерла сейчас прямо здесь, прямо на этом болоте.
Что. Что я чуть не натворила?!
Подумаешь, разбили сердце. Не первый раз!
А… Нет.
Первый?!
Как…
Не…
В голове всё завертелось, помутнело, я качнулась вперёд, бессильно обмякнув, и ещё успела почувствовать, как до боли сжались на моих плечах пальцы перепуганного Дайре, успела услышать, как отчаянно крикнул Юэналь:
– Кайзер, да сделай ты что-нибудь, оглобля старая!
Кайзер оглобля?! Хи-хи…
А Ника… Ника…
***
В комнате было притемно. Когда я открыла глаза, над головой был потолок, и едва заметно в тёмном окне виднелись покачивающиеся отражения свечных огоньков на прикроватной тумбочке. Можно было дать себе время и не тревожить раны, а можно было прояснить всё и сразу.
И я потянулась к этим огонькам, как к самым надёжным в своей жизни людям. Стихия качнулась навстречу, обняла меня огромными ласковыми крыльями, укачала как маленького птенца.
– Шшш, маленькая, шшш, – напевала она негромко, и в этом напеве мне чудилось потрескивание ласкового камина, согревающего в самую жуткую стужу. – Всё хорошшшо, всё в порядке. Не нужно так переживать. Не нужно спрашшшшивать. Сегодня тебе стоит поспать, набраться сил. Завтра… Если захочешь, ты можешь спросить меня завтра
И я уснула.
Когда проснулась второй раз – уже было утро. Сквозь открытое окно в комнату врывались запахи летнего дождя. Качались почти у подоконника зелёные ветви огромного дуба. Его хотели обрезать, чтобы пропустить в комнату принцессы солнечный свет, но чтобы принцесса добровольно позволила мучить такое красивое дерево?!
Это местный персонал плохо себе представлял, что за принцесса на их бедные головы свалилась. Дуб остался на своём месте, я наслаждалась его тенью и широкими ветвями вот уже, наверное, неделю, а ещё проводила время на его широких ветвях с книгами и вкусными фруктами, и была… была…
Закусив губу, я закрыла глаза.
Я должна была знать, должна была понимать, но это совсем не оправдывает того, почему же мне сейчас так больно. Не должно быть? Да, вряд ли. Скорее должно, просто… Я позволила себе на короткий момент поверить в сказку. То, что я могу быть любимой таким человеком, таким замечательным, светлым, надёжным, спокойным…
Но…
– Миледи?
Тихий голос Амелис, моей личной горничной, единственной, кто мог входить в мои покои, вытащил меня из-под балдахина. В который раз запутавшись в длинных косах, я взвыла, сердито ругнулась и в который раз помянула недобрым словом всю магию этого мира.
– Да?
– К вам гостьи.
– Кто именно? – изумилась я искренне. Гостей я как-то не ждала. Кто мог бы прийти ко мне и зачем? Не то, чтобы гостей мне не хотелось, но в таком мерзком состоянии проявлялись все грани моего пакостного характера. Наговорить кому-то гадостей мне хотелось ещё меньше, чем страдать, плакаться и предаваться себяжалению, или обжалению?! Или как обозвать такое состояние?!
– Леди Рея де Майгард. Леди Кира. Леди Ладиана де Арувье.
– Ой… – я вздохнула, запустила пальцы в волосы, массируя голову, потом махнула рукой, – впускай.
– Миледи, ваш вид…
– Они видели и похуже, Амелис.
– Да. Но вы всё же во дворце.
– А значит, пора отсюда делать ноги и начать заниматься домом. Забиться что ли куда-нибудь на болота? Или в глухой лес? Построить себе избушку на курьих…ой, куры здесь больно не красивые, на павлиньих? А хвост куда деть?!
– Леди! – Амелис шагнула ко мне, сжала пальцы на плечах. – Пожалуйста. Вам нужно умыться, одеться, причесаться. Вы можете пригласить ваших гостей разделить с вами завтрак. А пока они могут подождать вас в малой персиковой гостиной. Она достаточно неформальна, чтобы показать им уровень вашего доверия, но при этом – все ещё официальная палата.
Я кивала, как китайский болванчик. Надо, значит надо.
Чего она на меня ругается?!
Сидит тут такая амёбная кракозябра… на принцессу почти не похожа. А на что похожа? На ведьму? Нее… на ведьму тоже не похожа. Правильная ведьма разве бы переживала? Она бы взяла метлу поприличнее, добралась до того, кто её не захотел, настучала бы ему по хребту, воспользовалась примером незабвенной Маргариты и вынесла бы все окна. Потом прогулялась до соперницы и оттаскала бы как следует её за косы.