Принцесса для Узурпатора
Шрифт:
– Пап, не волнуйся. Линдо сварит новое зелье, которое превратит меня обратно в девчонку. Он проберется к остроухому и даст мне зелье. Я вернусь домой. А пока постараюсь отвести его подальше отсюда. Если тебя спросят, есть ли у тебя дочь, скажи - «нет». Только сын Виктор. Зови меня Виктором.
– Будь осторожна... Осторожен, - поправился тут же он. Я увидела, как слезы блестят на его глазах, и он сам не удержался, чтобы обнять меня. Я не сопротивлялась, в конце концов, это, возможно, последний раз, когда я обнимала отца. Мне самой стало грустно так, что кольнуло в сердце. Но я не дала себе заплакать. Я мягко отстранилась
– Ты такая же храбрая, как твоя мать, - печально заметил он.
Я почти не помнила маму. Говорят, она исчезла во время боя, далеко отсюда. Мама не желала расставаться с папкой ни на миг и отправилась с ним на войну. А меня оставили дома под присмотром няньки. Мне было тогда пять.
– Почти рассвет, - глухо проговорил он.
– Неужели? - я не думала, что расставание произойдет так быстро. Не может этого быть!
Он молча кивнул.
– Тогда мне нужно искупаться и переодеться, а то одежда Линдо ужасна, - попыталась я улыбнуться, но вышло плохо.
– Тебе принесут одежду, - ответил папа, - Иди и не торопись.
– Хорошо, - я направилась назад к двери, но потом обернулась и добавила, - Там Линдо остался без ничего из-за меня, - я жестом указала на одежду, в которую была одета сейчас. - Скажешь, чтобы и ему тоже принесли?
– Конечно.
Я кивнула.
– Лисонька.
Толкнув дверь, я вышла, опустив голову, чтобы папка не видел, как я не сдержала слез.
Глава третья. Здравствуй, папка, у тебя сын (2)
Вскоре я уже сидела в ванной, и продолжала думать о том, что и как будет. Вот предстану я перед этим идиотом в черном плаще. «Ну а то в каком же еще?» - и что я скажу? «Извините, принцессы на складе не было, возьмите меня, принца», - А если не согласится? А если откажется и уничтожит наше королевство с папкой? Что тогда? Тогда я себе никогда этого не прощу. Мои мысли прервались, потому что в дверь ванной постучали, и вошла Нита. Это моя служанка, она постоянно со мной. Но увидев вместо принцессы меня, она смутилась.
– Не бойся меня, - сказала я, и поняла, что после таких слов голого парня в ванной, любая зальется как рак. А что, мне это понравилось. Это давало мне какую-то власть над женщинами. Надо же... Мне хотелось узнать, работает ли у меня пенис. Будет ли эрекция? И поэтому я сказала:
– Нита, закрой дверь, - такой сонный мужской голос. Потому, что я устала и уже хотела спать.
Та зашуганно прикрыла дверь и уставилась на меня своими голубыми глазами.
– Что вам угодно, милорд?
– Раздевайся, - сказала я.
– Что?
Господи, ну почему они все спрашивают «что?», я непонятно говорю, что ли?
– Разденься, я должн... - кашлянула, - должен кое-что проверить.
Та стояла, ошарашено глядя на меня.
– Милорд, у меня есть жених...
– Господи, что мне до твоего жениха? Я не буду с тобой заниматься любовью, просто посмотрю.
И почему после этих слов она стала еще бледнее? Я же ведь ее предупредила, нет?
И Нита стала раздеваться. Сняла шапочку с головы, затем развязала корсет. Осталась в одном нижнем платье. Я заметила ее соски, темнеющие сквозь тонкую ткань платья. Итак, что я почувствовала? Возбуждение? Нет. Но мне захотелось стащить с нее
«Ну и фиг с тобой.»
– Снимай платье, - сказала я моей бедной служанке.
Та стыдливо залилась краской.
– Мил-лорд... - прошептала умоляюще она, и вот тут меня обдало жаром. Странно!
Он шевельнулся. И тут я вспомнила, что у меня нет времени, поэтому дружелюбно улыбнулась Ните и сказала:
– Ладно, проверим в другой раз. Оставь одежду, оденься и иди.
– Да-да, милорд, - испуганно ответила моя служанка, и через некоторое время выскользнула из ванной.
Мне, конечно, было любопытно, но женщины... Нет, спасибо. Я сама еще, слава Богу, внутри не до конца уснувшая женщина. Девушка. Неважно. Потом я оделась в то, что мне принесли. Тонкая хлопковая темно-синяя рубашка, черный удлиненный пиджак, черные ботфорты, темно-бежевые штаны. Ну, остроухий, берегись, придет к тебе Виктор модник!
Я оделась, старательно застегивая все пуговицы на пиджаке. А вот на рубашке я их оставила не застегнутыми: мне нравилась моя молодая и немного астеническая грудь. Потом я, наконец, вышла и направилась к себе в спальню, чтобы причесаться. Служанки и горничные оглядывались на меня и, идя по коридору, шептались. Я невольно улыбнулась и, распахнув двери в свою комнату, подошла к зеркалу.
На меня смотрел симпатичный парень с моим маленьким и немного курносым носом и серовато-зелеными глазами с лисьим прищуром. Губы тоже были моими, четко очерченными. Я улыбнулась, и эта была очаровательная улыбка моего брата, которого у меня никогда не было. Я взяла гребень и стала на бок причесывать свои мокрые волосы, которые, кстати, после принятия зелья стали более рыжими. Я хмыкнула и уложила челку. Отличненько. Только пожалела, что у меня не оказалось в шкатулке ни одного мужского перстня. Мне нравились мои новые длинные пальцы с сильно выделяющимися голубоватыми венами на руках. Теперь можно идти.
Я направилась к двери, а затем по коридору назад к комнате папки.
И через некоторое время мы уже шагали с ним на фоне светлеющего неба в сторону стен крепости, которые были все в дырах и обломках, обстрелянные эльфом. Бр-р. Холодно. Я поежилась. Стража открыла перед нами ворота крепости и мы, переглянувшись с ним, вышли вперед.
Нас уже ждало войско, а впереди всех, восседая на черном вороном сам узурпатор. Я нервно облизнула губы.
Глава четвертая. Узурпатор (1)
Как я и сказала, тиран восседал на черном жеребце. Господи, если б я только знала, и при других условиях...
Я таких красавцев в жизни еще не встречала. Черные длинные волосы, а все-таки носят мужики патлы, спускались блестящими змеями к груди, бледная аристократичная кожа, кошачьи зеленые глаза и тонкие, бледные губы «линией». Одет во все черное, на стройных ногах - черные ботфорты, пальцы рук, держащие поводья, украшены перстнями. И уши! О да, заостренные кверху уши с черными, едва заметными кольцами-серьгами. Сам он держался так, будто уже завоевал наше королевство. Ну я ему покажу «завоевал»! Но папка не дал мне сделать больше одного шага и, загородив мне дальнейший путь рукой, сказал: