Принцесса где-то там 2
Шрифт:
— Вы когда-нибудь бывали в Альбукерке, Боб?
— Нет.
— Тогда какая вам разница, что подумают о вас люди, которых вы до этого дня не знали, и которых с огромной долей вероятности больше никогда в жизни не увидите?
Это был удар ниже пояса, потому что аргумент он привел действительно хороший, и спорить с ним было крайне сложно. Мне действительно большую часть времени было наплевать, что обо мне думаю незнакомые люди, и, в общем-то, я ничего не имела против этой сумочки, если бы она не вызывала у меня кровотечение из глаз. С другой стороны, возможно, сумочка отвлечет внимание нежелательных свидетелей, да и запомнят они исключительно ее.
Вряд
— Вы просто нервничаете, Боб.
А кто бы на моем месте не нервничал?
Помимо того, что мне не очень-то нравилось стрелять в людей, пусть даже и из нелетального оружия, я никак не могла отбросить в сторону этическую сторону вопроса. Да, если верить агенту Смиту, разрушение этого сюжета может спасти множество жизней, в том числе и некоторых ни в чем не повинных людей, и пусть мое сегодняшнее оружие нелетальное, по сути это же все равно убийство. Мы… ладно, не буду врать самой себе, я просто должна была отдать жизнь мистера Райта в руки мексиканских наркобандитов. Это было немногим лучше того, как если бы мне предложили пристрелить его собственноручно.
А может быть, вообще ничуть не лучше.
***
Как бы там ни было, в десять утра мы приехали в спальный район, где располагался домик Траута, агент Смит припарковал арендованный «форд» в символической тени чуть ли не единственного на весь квартал дерева, а я отправилась наружу и принялась стучаться в двери всех подряд домов с планшетом в руках, отрабатывая свою легенду.
В общей сложности я постучалась в пять дверей. Три мне просто не открыли, видимо, никого не было дома. За четвертой оказалась вполне приятная старушка, которая зазывала меня полить с ней чая или чего-нибудь покрепче, а за спиной у нее мяукало не меньше трех кошек. Она была очень дружелюбна и очень навязчива, и я понятия не имела, как закруглить наше общение и уже подумывала, не стоит и протестировать дротик с транквилизатором на ней, прежде чем выходить на основную цель, но в конце концов мне повезло, где-то в глубине дома зазвонил телефон, она отвлеклась, а я сумел сбежать.
В пятом доме оказалась многодетная мать, погрязшая в подгузниках, погремушках и бутылочках, так что я просто извинилась перед ней за беспокойство и отправилась дальше.
Шестой была дверь самого мистера Траута, и я постучала по ней костяшками пальцев. Подождала секунд тридцать. Изнутри не доносилось ни единого звука, я не могла уловить там никаких движений. Возможно, парни из ТАКС ошиблись, и мистер Траут решил сегодня выйти пораньше.
— Стучите еще, Боб, — голос агента Смита раздался в моем правом наушнике и от неожиданности я чуть вздрогнула. Ну, от неожиданности и от того, что и так вся была на нервах. — Он внутри. Постучите еще.
Я постучала. Настойчиво, но постаравшись, чтобы стук не выдал во мне копа.
Еще секунд через двадцать за дверью послышались какие-то шевеления.
— Кто? — спросил хриплый немолодой голос. Я соотнесла его с фотографией, которую мне показывал Эллиот, и сделала допущение, что за дверью стоит мистер Траут собственной персоной. — Чего надо? Я ничего не покупаю, мисс.
К сожалению, дротик — не пуля, и через дверное полотно он не пройдет. Мне нужно было, чтобы Ник открыл дверь.
— Здравствуйте, сэр, — вежливо сказала я. — Очень мило, что вы ничего
— Что за петиция, мисс?
— Петиция с требованием ограничить детям доступ к агрессивным компьютерным играм, — сказала я. Как по мне, это была не лучшая идея, но агент Смит утверждал, что аналитики ТАКС сочли ее оптимальной. Дескать, у мистера Траута есть внучка и, наверное, это самое дорогое, что есть в его жизни, поэтому следует использовать ее.
— Простите, мисс. Не интересует.
Судя по звукам, он сделал несколько шагов от двери. Я постучалась еще раз.
— Подпишите мою петицию!
— Убирайтесь с моей частной собственности, мисс. Или я вызову полицию.
Наверное, ты думаешь, что мне следовало выбить его дверь с ноги, и пока он дезориентирован в пространстве и восстанавливает зрение после вида моей великолепной розовой сумочки, всадить ему дротик со снотворным в живот, но все было не так просто.
Идти на подобное обострение можно только тогда, когда ты стопроцентно уверена в результате, но здесь и сейчас у меня такой уверенности не было. В отличие от всех остальных дверей, в которые я успела постучаться в этом районе, наполовину состоявших из стеклянных панелей и способных защитить только от самых честных или самых тупых грабителей, дверь мистера Траута была самым настоящим препятствием на пути криминального элемента, и стеклянным в ней был только глазок.
Деревянная, обитая железом, она открывалась наружу и для того, чтобы ее вынести наверняка, нужно прибегнуть к услугам установленного на бронеавтомобиль тарана.
Мне с моим весом тут явно ловить было нечего, да и агент Смит бы тоже не справился.
— Дурацкий район, — пробормотала я достаточно громко, чтобы меня услышали и за дверью, пожала плечами и направилась вниз по улице.
— Попробуйте еще, — сказал агент Смит.
— Дурацкий план, — сказала я. — А теперь он настороже. Если он увидит мой силуэт в окне, то может начать стрелять из дробовика и будет в своем праве.
Дурацкое вообще все. Я была уверена, что никакого планирования тут вообще не было, слишком по-идиотски все было организовано. Задействовать такие ресурсы, организовать перелет Цензора в Нью-Мексико бизнес-джетом за день до начала операции, придумать какой-то идиотский предлог, с которым тебе придется обойти все дома в квартале, и все это для того, чтобы что? Постучаться в дверь, которую тебе и не собирались открывать?
И что я должна делать дальше, следуя гениальному плану ТАКС? Сесть в машину к Эллиоту и расплакаться у него на плече?
Чем ближе я знакомилась с деятельностью теневого агентства, тем меньше понимала, как они в принципе сумели внушить обывателям такой ужас.
Я села в машину к Эллиоту.
— Вам следовало там задержаться, — сказал он.
— Зачем? — спросила я. — Для конспирации? Кому нужна эта легенда с петицией, если ничего не произошло? Какой смысл ошиваться рядом с домом? Вдруг он выйдет за газетой, и я его подстрелю?
Агент Смит промолчал.
— Машины на подъездной дорожке нет, — сказала я. — Зато есть гараж. И даже если он будет выезжать с открытым окном, шансы на то, что я окажусь с нужной стороны и сумею подстрелить его в форточку довольно невелики. Не говоря уже о том, что вырубать человека за рулем — это опасный и безответственный поступок, и он может привести к жертвам, количество которых мы тут вроде бы стараемся минимизировать.