Принцесса гоблинов

Иващенко Валерий В.

— Тим! Десять отжиманий, поставь какой-нить рокенрольчик позабористей… и кинь в меня бутылкой, — странно, но маменька даже не пикнула.

Ох, мудрая ты женщина, Наталья свет Сергеевна. И слава за то японскому богу… гм, а какому именно?

Утром, кстати, давешняя киса притащилась опять. Никто ничего не успел не то чтобы расслышать, но даже и заметить — а возле заканчивающей свою разминку Женьки уже обреталась красавица-рысь. Да ещё и с подарком — весьма упитанным полосатеньким ещё не кабанчиком, но уже и не поросёнком, какового зверь с достоинством оставил у ноги девушки. Как только и доволокла — ужас!

— Кошатница, —

выразила маменька общее мнение и подошла поближе полюбопытствовать.

Ведь намёк на то, что делать с этой свежатинкой, даже не надо было и искать. Кстати, к Наталье Сергеевне дикая кошка отнеслась вполне дружелюбно. Со вполне понятной боязнью протянутую ручку Принцессы обнюхала вдумчиво и как-то индифферентно. Зато в сторону парней лишь пренебрежительно задрала верхнюю губу с весьма впечатляющими клыками и пренебрежительно, гортанно мявкнула.

Понятно. Не подходи, и я тебя не покусаю.

Кабанчик оказался превыше всяких похвал, и мама с тоже кое-что соображающим в этих делах Вовкой принялись за работу. А Женька с Принцессой расчёсывали неприкрыто балдеющую от такого диковинного обхождения зверюгу под откровенно ревнивыми взглядами на всякий случай залезшего в тягач Тима. Не боись, воин детей не обижает.

— А она прелесть, — Принцесса невозмутимо заглянула под пышный хвост и подтвердила первоначальное Женькино предположение.

Правда, чем отблагодарить кису за столь явное проявление дружелюбия, дискуссия разгорелась ненадолго. Рысь милостиво согласилась откушать этак килограммовым ломтем красной рыбы, наверняка не водящейся в здешних лесах. Женька проводила завидющим взглядом лакомство, до которого и сама была большая охотница, и на чистой интуиции предложила открыть лесной хозяйке банку сгущёнки.

Ур-р, как же благодарно урчала кошка, с несомненным удовольствием вылизывая банку своим шершавым как рашпиль языком! Скрежет и хруст стоял такой, что Женька и Принцесса не сговариваясь пошуршавели. А потом киса соизволила вылакать полведра воды да завалилась дрыхнуть в тенёчке серебристой бээмвушки.

— Похоже, здешние духи, боги или кто они там, крепко благоволят к Джейн, — Принцесса с братом завистливо переглянулись.

Такая заядлая материалистка как маменька, и хотела было влезть в спор со всем авторитетом своего опыта — да на свою беду, по ещё не забытой привычке захотела поправить на носу очки. Не обнаружив оных, запнулась на полуслове и лишь проворчала, что спиритические сеансы проводить не станет.

При чём тут верчение тарелочки, столика или как оно там, не смог понять даже всезнайка Тим. Правда, во время традиционного утреннего свидания с Женькой то и дело косился в сторону благодушно взирающей на это баловство кошки — не кинется ли на защиту? А потому пропустил ударов и пинков куда больше обычного и даже остался без своего поцелуя. Да и приехал на лечение опять на плече девушки и в просто ужасном виде, чем немало огорчил сестру.

— Садистка! — зашипела та, и полезла с несомненными намерениями взять реванш.

Угу, щас! Джейн оказалась уже не та задиристая личность, полагающаяся лишь на физическое превосходство. В пару противоходов она выманила из-за энергетического щита потерявшую осторожность Принцессу и влепила ей такую плюху, что та отлетела с прогоревшим и дымящимся в паре мест сарафаном

и ошарашенным взглядом.

Ну, тут уж вступился Вовка — что за дела? Наших бить?

Нет, братец — сегодня не твой день. Женька разошлась так, что отдубасила и его тоже… правда, уже почти влепившийся в пах кроссовок всё-таки остановила. Зафиксировала удар. Истерзанный старший брат оценил великодушие, поднял руки — сдаюсь, мол — и задком-задком поковылял прочь под дьявольское и до обиды похожее на хохот завывание из-под серебристой машины.

— Джейн рулез! — в прыжке провозгласила запыхавшаяся, но непобеждённая Женька, и на плечах потащила Принцессу в очередь к тёте доктору.

Вовка и сам дойдёт, не настолько уж она его отметелила — рубашка хоть и дымится, но не тлеет. А сарафан блондинки явно придётся определить на тряпку для мытья машин. Ничего, она и без сарафана вполне выглядит… во всяком случае, братца очень даже устраивает.

Уже вылеченный и потому сияющий как новенький пятак Тим оглянулся.

— Кысь, а ты не хочешь на медосмотр?

Как бы то ни показалось странным, но рысь вылезла из своего убежища, с блаженным подвыванием потянулась-зевнула, вновь предъявив жуткую коллекцию клыков и когтей — и этаким здоровенным мохнатым колобком поплелась в сторону мамы. Ух и глазищи ж у этой кошки! По пути, правда, она задержалась, вдумчиво обнюхала ногу замершего на всякий случай принца… и задрала заднюю лапу.

— Нет, чувство юмора этой киске определённо не чуждо, — ядовито заметила Принцесса.

Мама согласно, хоть и бесстрастно кивнула, и принялась осматривать свою необычную пациентку. Едва подживший шрам на боку, равно как и нагноившаяся заноза в подушечке лапы, особых затруднений не вызвали — рысь вытерпела процедуры стоически, с презрением к боли истинного воина. Насчёт кошачьих блох и глистов Женьке пришлось включить комп и порыться в лазерных дисках прихваченной медицинской энциклопедии — но и это в конце концов преодолели.

Рысь благодарно потёрлась мордой о мамино колено, отчего та едва не улетела вместе со своим раскладным стульчиком, а потом с нехорошим таким интересом подошла к стоящему в тенёчке аквариуму.

— Ой! — тихо и испуганно это сказали, кажется, все.

Рыбки-вуалехвосты хоть и глупые, но угрозу своим жалким жизням распознали сразу. Бросили эти танцы-манцы и шустро нырнули поглубже. А кошка задумчиво тронула воду большим и розовым, словно ломтик варёной колбасы, языком. Брезгливо фыркнула и с достоинством отошла в своё полюбившееся лёжбище.

— Стерва ещё та, не хуже Принцессы, — восхищённо выдохнула Женька — и означенная не стала даже особо возражать.

Потому что получившие такое недвусмысленное помилование рыбки вновь принялись кружиться — но уже в другую сторону.

А-фа-на-реть!

Вечерело. Женька уже намахалась клинком так, отрабатывая чревоугодие от маменькиных блюд, что впечатлена оказалась даже рысь — с ворчанием забралась поглубже в своё убежище и лишь иногда поблёскивала оттуда наглыми жёлтыми глазищами. А сама девушка поплескалась в ручье, обернулась опять невидимостью и сейчас на одеяле принимала воздушно-солнечные ванны. Правда, чтобы её особо не искали, оставила на руке Командирские. Опять же, кокетливая светлая полосочка на запястье будет — тебе ведь понравится — правда, Тим?