Принцесса ионитов
Шрифт:
Только переменных было слишком много для неё одной.
Вереск работала по тем же алгоритмам, потому сражалась даже не задумываясь о таких вещах, как дружественный огонь. Впервые Сайна так ясно понимала главные принципы работы ионитов.
Если люди и другие машины были для неё предсказуемыми, то как будут действовать себя иониты она просто знала. Именно поэтому несмотря на громоздкие тела и ржавую технику иониты настолько точны и никогда не попадают по своим массовыми атаками.
Единство вычислений позволило девушке с механизмом работать
Но её самый неприятный аспект — бесконечный неостановимый поток мыслей, сейчас был ей не страшен. Когда в голове лишь выполнение директивы и больше никакого груза мыслей и страхов — жизнь становится совершенно другой.
Мир вокруг становился всё более и более безумным, но для неё всё, что основано на математике, было разрешимо. А на ней было основано всё.
Взломанные скелеты даже не имели механической сути — Вязь полагался на смесь некромантии с геомантией, как когда-то Тия по её словам.
Сайна присела и выстрелила из Сибариса, сбивая с ног нежить. В этот момент над её головой пронёсся тяжёлый ионитовый меч — край одного оружия подсветился бирюзой зародившейся магнитной энергии.
Свет, время и магнит были тем, что давало проявление истинной силе. И пока что в этом её силы были ограничены, а магнитных возможностей вовсе очень не хватало.
Когда пришли магические твари, а пол начал взрываться от магических ловушек, для неё это были лишь спецэффекты. Аура, проявившая алый свет вокруг неё не позволяла таким существам к ней приблизиться. Будто неуязвимая, Сайна шла через поле боя, останавливая всю магическую активность противника и уничтожая обезоруженную нечисть.
Вскоре открылось убежище. О причинах девушка не думала — достаточно того, что она уловила сигнал связи с правильными ионитовыми технологиями. И те ответили на зов, сами потянувшись в бой.
Сайна ощутила изменения в вычислениях, появление новых мощностей и возможность создания сети координации. Механизмы зафиксировали друг друга в рассчётах и теперь каждый будет дополнять и её и друг друга.
Сейчас она чувствовала поле боя как никогда хорошо.
Видела все уязвимые точки врагов и союзников, видела кому требуется помощь, и какая именно. Альма всё глубже погружалась в боевой транс.
Чаша скорби оказалась не только атакующим артефактом, но и целительским.
Но навык духовного целителя — не мгновенного действия. А именно он сейчас был нужнее всего в группе.
С нижних уровней Орден возвращался, опасно сблизившись с безумием. Странности стали в порядке вещей, а повышение веры в свои идеалы вкупе с резким снижением осознанности сказывались.
Каждый был в шаге от безумия и нервного срыва.
Ничего нового для проходчиков, опасно приблизившихся к пределам силы. Именно для этого и была нужда в эволюциях. Психика, как измученное изменениями тело, нуждались в обновлении. На Стене иначе не получается.
Сама Альма ожидала этого
Её осознанность тоже пострадала. И пусть она была больше сотни, для сдерживания того, что рвалось изнутри, сил оставалось всё меньше.
Струна сестрёнки Сайны порвалась первой.
Принцесса ионитов, соприкоснулась с представителями родственной культуры, и внутри щёлкнуло нестандартное проклятия сродства с идеологией создателей этих машин. Ионит в ней резко окреп и тонкий баланс, до этого державшийся на её воле, был сломан.
Принцесса со своими механическими сородичами переключилась в режим выполнения одной единственной дерективы от формального руководства.
Примерно тогда же ударил откат по Эстель. Самый миролюбивый и пацифистичный член убежища впал в ярость берсерка. Боевой кулон на леске с заключённым в него духом феи летал вокруг неё будто бирюзовая аура.
Девушка объединилась со своим духом хранителем с изнанки, и сейчас была больше призрачным зверем, чем проходчиком.
Затем сорвалась с цепей Ангедония.
Мёртвая магия подтачивала её душу уже давно. А сдерживающая её от своеволия нависшая угроза земли аномалий больше не угрожала ей. Эмоции сошлись в гремучем коктейле, и полились через край. Цепь мёртвой магии — самая нестабильная. Пустотник может выйти из себя даже на ровном месте, тем более если активно применяет свою проклятую силу.
Альма знала это и сама по тем ужасным моментам, когда ей приходилось помечать кого-то обречённым выжить.
Но сейчас она видела всех здесь насквозь. В этом и была истиннная сила чащи скорби. Она видела все уязвимости, включая раны на душе. Для предсказателя артефакт был бы незаменим, но и в руках лесного лекаря энхе он позволял даже видеть кусочки болезенного прошлого.
Мельком, и так, что едва ли можно было что-то распознать, но она могла и это.
Испуганная, одинокая, лишённая смысла и живущая лишь потому что смерти она боялась так же, как и нового начала. Остаться снова без памяти и без сил, она боялась ещё больше, чем жить дальше.
Мёртвая магия питается страхом. Всем негативным, что есть внутри.
Гордая, но даже не сломанная, а разбитая и собранная по крупицам Ангедония и так продержалась слишком долго.
Новые способности ослепили Мерлина, и синяя магия начала захватывать всё большие участки локации. Сейчас от первоначального места не осталось практически ничего — лишь голые выжженные до черноты оплавленные стены.
Мана вырывалась из сломанного посоха, ярко сияли оба магических кольца. Часть заклинаний касались и самого солариса, но хозяина эта сила не трогала. Подойти же к пылающему бедствию было невозможно.
Враг тоже не отставал. В ход пошла высшая магия, на какую только были способны обе стороны. Из убежища шло подкрепление. Но из-за обилия вышедших из под контроля и впавших в состояние берсерка проходчиков бой больше напоминал хаос, где сложно было разобрать кто с кем действительно сражается.