Принцесса на посту
Шрифт:
Но почему в этой стране одну меня заботит загрязнение окружающей среды? Публика, швартующая свои яхты в дженовийском порту, должна соображать, что бросает за борт. Пластиковые держатели для бутылок, например, застревают на мордах у морских свиней, и те умирают от голода, потому что не могут открыть рот. Делов-то: надрезать кольца, прежде чем их выкидывать, и все будет в порядке.
Ладно, окей, не все, потому что по-хорошему швырять мусор за борт вообще не надо.
У меня сердце кровью обливается при мысли о том, какой вред беззащитным морским животным наносят все эти насквозь пропитавшиеся «Бен-де-Солеем» [2]
2
Bain de Soleil – марка солнцезащитного крема.
Уже два дня не видела Майкла. Дважды пыталась ему дозвониться. В первый раз никто не ответил. Во второй трубку взяла бабушка Майкла и сказала, что он минуту назад ушел в аптеку – забрать дедушкин рецепт на присыпку для ног. В этом весь Майкл: вечно думает о других больше, чем о себе.
На завтраке с представителями Дженовийской ассоциации оливководов ляпнула, что небывалая засуха, охватившая средиземноморский регион, конечно, не фонтан. Шутку никто не оценил, особенно члены ассоциации.
Уже три дня не видела Майкла. Из-за не-фонтанных разборок даже позвонить времени нет.
Записала рождественское телеобращение к дженовийскому народу. Немного отклонилась от заготовленной речи: рассказала, какую прибыль получают пять муниципалитетов Нью-Йорка от платной парковки, и выразила убежденность, что введение платной парковки в Дженовии пойдет на пользу национальной экономике, а заодно отобьет у всяких любителей дешевизны охоту шататься к нам через границу на один день. До сих пор не понимаю, почему бабушка так взбесилась. Терминалы для оплаты парковки в Нью-Йорке ВОВСЕ не уродуют НИКАКОЙ вид. Обычно я их даже не замечаю.
Четыре дня НВМ (не видела Майкла).
НАКОНЕЦ-ТО ПОГОВОРИЛА С МАЙКЛОМ!!!!!! Все-таки дозвонилась до него. Разговор, правда, получился скомканным, так как в комнате, откуда я звонила, находились папа, бабушка и кузен Рене, а в комнате, откуда говорил Майкл, сидели его родители, дедушка с бабушкой и сестра.
Он спросил, получила ли я уже подарки на Рождество, и я сказала, что нет, только ежедневник и скипетр. А мне так хотелось мобильный! Спросила у Майкла, подарили ли ему что-нибудь клевое по случаю Хануки, но он сказал, что нет, только цветной принтер. Как по мне, это все-таки лучше, чем то, что всучили мне. Хотя скипетром удобно отодвигать кутикулу.
Я хоть дух перевела: Майкл обо мне не забыл. Я, конечно, понимаю, что мой парень значительно превосходит всех остальных представителей своего вида, то есть других мальчишек. Но ведь все знают, что парни – они как собаки: кратковременная память у них практически никакая. Им расскажешь, кто твоя любимая героиня из «Зены – королевы воинов», и тут же с изумлением узнаешь, что твоя любимая героиня – Шика [3] с «Телемундо». Они не со зла, просто мозги у них слишком забиты всякой чепухой: там и модемы, и «Звездный путь: Вояджер», и Green Day [4] , и вот это вот все.
3
Шика –
4
Green Day – американская рок-группа.
Майкл не исключение. Нет, я знаю, что на выпускном ему доверили говорить речь как одному из лучших учеников, и что он набрал отличные баллы на экзаменах, и что его досрочно зачислили в один из самых престижных университетов страны. Но сами посудите: он пять миллионов лет не мог просто признаться, что я ему нравлюсь. Понадобилась куча любовных анонимок, чтобы его на это сподвигнуть. Которые, кстати, были не такими уж и анонимками, потому что он всю дорогу знал, что это я, – спасибо моим друзьям, в том числе его младшей сестрице, которые язык за зубами держать не умеют от слова «совсем».
Ладно, чего уж теперь. Я просто хочу сказать, что за пять дней ни словом не перемолвиться с любовью всей своей жизни – это ужас как долго. Вот, например, парень Тины Хаким Баба, Дэйв Фарух Эль-Абар, иногда подолгу ей не звонит, и Тина каждый раз решает, что Дэйв встретил кого-то лучше нее. Однажды она высказала ему все напрямик: мол, она любит его и страдает, когда он не дает о себе знать… В результате он вообще больше не прорезается – видимо, испугался, что его пытаются заарканить.
Майклу нетрудно будет встретить кого-то лучше меня. Правда-правда, в мире миллионы девчонок, которые в полном шоколаде, ну разве что не принцессы, и которым не нужно все каникулы напролет куковать во дворце с чокнутой бабушкой и ее жутким голым той-пуделем.
Когда Тина загоняется по поводу того, что Дэйв вот-вот ее бросит, мы все ей твердим: да не бросит он тебя! Но, по-моему, я начинаю понимать, что она чувствует.
Говорила с мамой и мистером Джанини. У них все хорошо, хотя мама по-прежнему отказывается узнавать у врача, кто у нее будет – мальчик или девочка. Говорит, что знать ничего не желает, потому что, если это вдруг окажется мальчик, она даже тужиться не сможет – потому что не хочет привести в этот мир еще одного игрек-хромосомного угнетателя. (Мистер Дж. говорит, что это гормоны бушуют, но я не уверена. Мама иногда как взъестся на игрек-хромосомы, просто туши свет.) Они поднесли Толстяка Луи к трубке, чтобы я поздравила его с Рождеством, и он сердито заворчал, из чего я сделала вывод, что у него тоже все хорошо.
5 ДНВМ
Была вынуждена смотреть, как папа и кузен Рене играют в гольф с Тайгером Вудсом на благотворительном турнире. Тайгер выиграл (что неудивительно), ведь папа уже не мальчик, а принц Рене, по его собственному признанию, накануне слишком хорошо погулял на вечеринке, где дегустировали граппу. Если существует вид спорта, который еще унылее гольфа, то это поло. А ведь в следующем месяце мне придется смотреть, как папа с кузеном Рене и в поло играют. Хотя технически Рене мне тот еще кузен. Двадцать пятая вода на киселе.
И хотя он принц, итальянские законы запрещают ему возвращаться на родину, так как социалисты изгнали из страны всех членов итальянской королевской семьи. Родовой дворец бедняги Рене купил знаменитый дизайнер обуви и превратил его в курорт для богатых американцев: они приезжают туда на выходные, едят пасту собственного приготовления и пьют бальзамический уксус двухсотлетней выдержки.
Рене, впрочем, по этому поводу не очень переживает, потому что здесь, в Дженовии, его все равно именуют Его Высочество Принц Рене и он пользуется всеми привилегиями, какие полагаются члену королевского дома.