Принцесса на ресепшене
Шрифт:
Так. Дошли до места, с которого начали: в моей голове гасят свет.
Очнулась
– Ваше высочество! Просыпайтесь! – странно, на каком языке Женя это сказал? Не по-русски, но понятно.
– Отстань, дай хоть в субботу поспать, – молния редко в меня попадает (за всю жизнь ни разу), но это она тряхнула, когда я ответила мужу на чужом языке, напоминающем то ли смесь латыни и старославянского, то ли… да ничего не напоминающего. Боюсь глаза открыть. И запахи! Сырость, прелое белье и общественный туалет – даже у Шанель нет таких ярких букетов.
– Ваше высочество,
Рывком села в постели, открыла глаза. Ощупала голову – никаких следов падения. Глянула на мужа. Ты мой хороший! Что стряслось?
Женя сильно изменился: лицо худое, вместо ежика – длинные кудри, одет… в голову пришло слово «камзол», поверх кудрей берет с пером… Кто из нас упал?
– Женя, ты меня слышишь?
– К вашим услугам, принцесса, – он улыбнулся. Щербатый! Инстинктивно провела языком по своим зубам. Снова молния! С вами бывает такое, когда мысли и чувства ваши, а все остальное нет? Зубы, к счастью, все на месте, но чужие, особенно это дупло в «восьмерке»…
– Женя, сколько времени я провела в постели?.. постой, ты – Эжен?
– К вашим услугам, великолепная! Вы легли вчера, как обычно. Но нужно торопиться, король ждет, – изменившийся Женя говорит, а в моей голове происходит странное.
Я начинаю понимать, где нахожусь. Я у себя в спальне. Но тут два огромных НО. Во-первых, холодный, пахучий зал только после удара головой можно назвать спальней. Во-вторых, пусть это будет спальня, и пусть она моя, но чья МОЯ?! Анны, другой Анны.
Иногда так бывает во сне: ты четко осознаешь, кто ты, понимаешь, что все вокруг – иллюзия, и одновременно знаешь и исполняешь свою роль. Ролевая рамка, сквозь которую твое истинное Я смотрит в вымышленный мир.
Информация о роли загружалась в мое сознание вспышкой – вся картинка сразу и целиком. Чтобы пересказать увиденное, потребуется намного больше времени, поэтому массу деталей придется опустить.
Итак, местная Анна – принцесса Кривичдорнская. Кривичдорн – часть большого королевства, мой личный домен, унаследованный от матери… Настоящая принцесса, без дураков!
Мой отец – король Славанса и Древельона. Силой, хитростью и переговорами он собрал близких и дальних соседей в огромное государство. После смерти матери вопреки политической выгоде он так и не взял себе новую королеву. Мужик!
Младший брат умер подростком во время осады столицы войсками Восточного ханства… (Названия какие-то ненастоящие.) Старший брат привел войско и снял осаду в последний момент, когда город уже готов был сдаться на милость победителям, которые о милости вряд ли слыхали.
Все это было давно. Теперь Восточное ханство – вассал короля, а его бывший хан Уса-ас-Фатх – канцлер двора Его величества. Ценой победы стала гибель Великого сенешаля королевства – моего старшего брата.
А теперь отец собрался умереть и сделать меня круглой сиротой и единственной наследницей трона. Чтобы стать королевой, нужно не только похоронить папу, но и выйти замуж, ибо холостых и незамужних на трон не пускают. Муж должен быть таких кровей, чтобы имел право называться принцем-консорт, не правящим мужем правящей королевы. Видимо, отец зовет поговорить об этом.
На Женьку мне память тоже «донесла». Эжен – камергер двора, завхоз по-нашему. Умывальников начальник и мочалок командир. Как раз для него занятие.
По сценарию
Завхозу не быть королем. Лично я с этим согласна, но у местной Анны другой план…
Почему в этом сне я пылко люблю мужа, которого давно терпеть не могу? Возможно, совесть дает о себе знать. А если это не сон, а, скажем, кома? Сильно ведь ударилась…
– Ваше высочество, пора приступить к утреннему туалету.
Ужас! У меня в общежитии личного пространства больше, чем у принцессы.
В спальню вваливается с десяток слуг, хотя это – туалет утренний, после сна! «Вспоминаю», кто пришел: постельничий с помощником, хранитель гардероба, цирюльник, ответственный за ночную вазу… с их помощью я буду справлять нужду и одеваться. Пара новых слуг внесла столик с завтраком.
Не лучше ли самой быстро одеться и побежать к постели умирающего отца, и чтобы ребята подождали за дверью? Не лучше. Это противоречит этикету и крайне неприлично! Мочиться в присутствии посторонних – прилично, а надеть самой платье – нет. Что за бред у меня голове! С другой стороны, у меня сон, у вас работа такая, смотрите… но не так пристально!
Внесли зеркало. С интересом рассмотрела себя: поджарая, какой была в старших классах, когда занималась спортивными танцами, и мускулистая, какой не была никогда. Осанка королевская. Вот, значит, какой мечтаю быть! От подбородка к левому уху тянется тонкий шрам. «Вспомнила», как в детстве во время осады, когда умер младший брат, втайне от отца забралась на крепостную стену и наблюдала за лагерем ханцев. Что-то почувствовав, резко отклонила голову, и стрела лишь слегка задела лицо. Рана тогда нагноилась, сохранив память о себе.
Взглянула на руки. Все в шрамах, царапинах, с грязными обломанными ногтями… И это руки принцессы?! Получается так. Не той, что на горошине, а этой, которая должна стать королевой и удержать в этих руках власть.
А мыло не принесли. За ненадобностью…
***
Я одна вошла в покои отца, Эжен остался снаружи. Здесь витал запах смерти, ждущей своего часа – запах неухоженного лежачего больного вперемежку с химикатами, которые шарлатаны-лекари выбирают по принципу «чем неприятнее, тем убедительнее»…
Еще не рассвело, в зале царил полумрак. Чадящие масляные лампы и огонь камина лишь сжигали кислород, почти не давая взамен света. Король полулежал в постели. Левая часть лица и тела были неподвижны. Я сразу догадалась – инсульт, и «вспомнила», как это было.
Более месяца назад во время пира захмелевший король решил напомнить, кто первый воин королевства. Он по очереди боролся на поясах с собутыльниками, не побоявшимися принять его вызов, укладывал на лопатки всех смельчаков и совершал обильные возлияния после каждой победы. Когда в воздух взлетели ноги девятого по счету борца, отец рухнул на пол, придавленный телом почти поверженного соперника. Неделю король общался только глазом и пальцами правой руки. Воля монарха и первого воина королевства вернула ему речь: тихую и трудную, но властную и не дающую сомневаться – он все еще король. (Мне бы сценарии писать…)