Принцесса обмену не подлежит
Шрифт:
– Ирма, я теперь точно знаю, о чем попросить Деда Мороза!
– это уже звучит как угроза. А крик Лерки в сторону бармена, чтобы «делал такой же еще» - как предвестник необходимости тащить ее потом до квартиры на себе, - Я попрошу, чтобы ты поверила в сказки! Я вообще сейчас буду за это пить! И может тогда, наконец, ты станешь нормальной бабой, а не вот этим вот всем…
– Это чем?!
– делается почему-то смешно.
– Курпатовым в юбке!
– выпаливает неожиданное и сама начинает ржать.
К такси, которое
Ну как идем…
Как я и предполагала, Лерка едва волочит ноги, что с учетом ледяных тротуаров и каблуков весьма опасно. Мне приходится и самой балансировать, и ее удерживать, и не смеяться от наших телодвижений слишком громко - в минус пятнадцать широко открытый рот так себе идея…
И, конечно, в этих условиях я просто не могу не поскользнуться.
Какое-то время кажется, что все еще закончится нормально. Знаете, как в фильмах показывают - мир замирает, время тоже и герой невероятным способом умудряется выйти из ситуации с наименьшими потерями.
У меня также вышло бы, если бы не вмешались высшие силы… точнее, коммунальные службы.
Бригада, отвечающая за этот квартал, накануне праздновала. То ли день зарплаты, то ли еще какой день, но факт остается фактом - поработали они так себе. Кусок тротуара, оставшийся неочищенным, вел к канализационному колодцу, в котором, в свою очередь, начали что-то делать, но не доделали. Оставили открытым. Трезвые прохожие внимательно смотрели под ноги и обходили, конечно, и лед, и колодец стороной.
Мы трезвыми не были. И смотреть не смотрели. И знать не знали всю эту историю, конечно. Потому со скоростью бобслеистов полетели вперед.
Дальнейшее я воспринимаю урывками.
Вот падаю на задницу. Теряю руку подруги. Визжу, потом обо что-то ударяюсь, а дальше проваливаюсь в темное и страшное, попутно обдирая руку.
Я еще успеваю подумать, что это мечтательницам о единорогах, наверное, достаются волшебные шкафы и сияющие порталы, а для «циничных стерв» судьба предусматривает исключительно открытые люки. И еще, что зря я так часто в детстве смотрела мультик про черепашек-ниндзя, живущих в канализации…
Все, больше ничего не успеваю. Ударяюсь головой и теряю сознание.
Чтобы очнуться совсем в другом месте.
К сожалению, не у себя дома. И даже не в больнице…
Добро пожаловать в новую историю, где попаданка - та еще язва, дракон очень старается быть чудовищем, обнулять древнее колдовство оказывается так себе идеей и вообще все не то, чем кажется;)
Свет мой зеркальце... может лучше не надо?
– ... Их брак - дело давно решенное. Надо было всего-то подождать несколько лет, скажем так, лет семнадцать, чтобы Ирмэль вылезла
Первое, что я осознаю после полной темноты - рядом со мной кто-то кого-то отчитывает.
Раздраженный голос принадлежит мужчине, а оправдательный лепет - женщине.
– Ей почти двадцать! Ей через несколько лет уже чепец больше подойдет, чем венец, а в голове - все еще куклы и истерики! Это все воспитание недалеких нянек и твой недогляд!
И снова невнятные оправдания.
– Хватит! Князь Констанс ждать еще год не будет! Какая есть - такая и пойдет… поплывет. Виделись они не часто, пару раз в год, может и не сообразит сразу, как переменилась. Скажем, что так и было. Повторяю, их брак - дело решенное! А дочке твоей другого жениха подберем. У той в запасе время есть.
Слышны тяжелые шаги, будто говорящий уходит куда-то, а я все еще не могу поднять тяжелые веки. В голове - вата, в ногах и руках тоже. Меня будто тяжелым чем-то придавило и размазало… Хочется одновременно ныть, свернуться клубочком и снова в темноту провалиться, где нет всех этих глупостей…
Только это состояние сразу проходит, когда на ухо раздается змеиное шипение:
– Вот дрянь! Только и можешь все портить! Что тебе стоило… - женщина не договаривает и тоже вроде уходит.
А я, уже с минуту как настороженная, заставляю себя открыть глаза.
И то, что вижу, мне совсем не нравится.
Брутальные каменные бруски, из которых сложены стены, это вообще не про московские квартиры или клиники.
Как и окна со ставнями.
В общем-то и высокая кровать с балдахином, а вокруг - раскрытые и выпотрошенные сундуки, из которых торчат разноцветные тряпки, больше похожи на декорации к спектаклю или фотосъемке, чем на мою привычную жизнь.
Как открываю глаза - так и закрываю. В надежде, что при повторной попытке мне предоставят другую реальность.
Не работает.
Конечности тоже не слишком-то работают.
Но я-то знаю, как разогнать кровь…
Десять минут - и уже встаю. Медленно, потому что слабость сильная, прохожусь по комнате, ощупываю стены, сундуки, свою белую, до пят, рубаху, ледяные - и тоже каменные - полы. И, набравшись смелости, выглядываю в открытое окно.
Чтобы тут же отпрянуть, задохнувшись.
Мне даже не надо снова выглядывать. Картинка и так запечатлелась.
Там огромный двор. И галереи с резными арками. И края таких же брутальных стен. А еще люди в разноцветных нарядах, лошади, запахи, красно-оранжевый лес вдалеке - явно осенний, а не зимний, положенный по сезону - пронзительно-голубое небо и такое четкое ощущение реальности, что я как-то разом понимаю…