Принцесса-попаданка

Камински Аделина

– А-а-агрх! – зарычала девушка сквозь стиснутые зубы, поднялась на дрожащих ногах и оттерла кровь из под носа. – Красота! Красотища! Вот вам ваши херанутые туфли! – нервно взбрыкнув сначала правой, затем левой ногой, она избавилась от обуви. – А вот вам ваши херанутые платья! – Ухватившись за подол снизу двумя руками, она с силой потянула его на себя. Силы этой, к удивлению, хватило, чтобы разорвать его напополам, а потом еще и по кругу надорвать, оставив ободранным до колен. Лишний кусок ткани полетел в сторону.

Так бежать стало намного проще, и Фредерика прибавила скорости. Честно

говоря, принцесса из нее получилась так себе. Даже в самый ответственный момент она больше думала не о судьбе своего королевства и подданных, но о человеке, рядом с которым впервые почувствовала себя титулованной особой. Который стал свидетелем ее первой необычной пространственной магии. Рядом с которым впервые встретила драконов и единорогов. И для которого долг, не смотря на огромное количество тьмы внутри, важнее всего на свете. Именно таким и должен быть фэнтезийный рыцарь. Тощеват и бледноват он, правда, для рыцаря, да и бородка эта дурацкая…но чувства подсказывали ей, что и хрен с ней, с этой бородкой. А еще так и лезла в голову одна поговорка: мы никогда не знаем, насколько ценна вода, пока не высохнет колодец.

Задержав дыхание и зажмурившись, а заодно и помолившись всем существующим и не существующим богам, чтобы в пространстве ненароком не разорвало на куски, принцесса запрыгнула в портал на пятидесятом этаже башни.

И вылетела с другой стороны на первом, как пробка из бутылки. Еще раз стерла скопившуюся под носом кровь кулаком, шмыгнула носом, втянув оставшуюся, и в таком же темпе поспешила к выходу из академии.

Параллельно мучениям принцессы, близнецы бодро сокращали расстояние между липовым лагерем темных и воротами города. Этот процесс происходил бы в разы быстрее, лети они на птичьих крыльях, но Казама терпеть не мог обличье пернатых. Даже в такой момент он не отступал от своих принципов. Брата это так же неимоверно злило.

Ворота были открыты, и прямо перед ними уже шел ожесточенный бой. С башен постреливали маги всех трех специализаций, стражники, не владеющие магией, сражались с мечами и щитами. Лучников в Латинии уже давно не водилось. Однако вряд ли кто посмел бы не согласиться с тем, что основную боевую мощь перед воротами составляли монах, дракон и старейшина. Они из кожи вон лезли, чтобы как можно дольше сдерживать наплыв ходячих мертвецов и не подпускать тех к стенам. Кирпичи послужили бы восставшим прекрасным аналогом вертикальной лестницы.

Но близнецам, а вернее одному из них, не хватило каких-то нескольких метров для того, чтобы попасть в относительно безопасную зону.

Когда на пронзительный «мяв» брата обернулся Файн, тот уже принял форму полузверя с выступающими клыками, ушами торчком и бьющим по бокам длинным хвостом, и отбивался от целой группы мертвецов, которые внезапно учуяли добычу. И отбился бы успешно, если бы его не задавили числом. Точнее, закусали. Восставшие знали, куда надо метить, чтобы жертва прекратила рыпаться – в сонную артерию.

Файн и опомниться не успел, когда злобнец, зажимая фонтанирующую рану когтистой рукой, похрипывая, упал и замер. Только тогда у него сработал врожденный инстинкт «брат в опасности» и он кинулся на выручку, буквально разгребая дохлые тела перед собой. Подхватив

Казаму на руки, он опрометью кинулся к воротам и лишь за спинами приятелей положил оборотня на землю, а сам навис над ним и, хлопая длинными ресницами, уставился в его искаженное предсмертными страданиями лицо.

– За тобой должок. – На лице Казамы появилась кривая усмешка, а с губ сорвался тихий стон. – Он хотел прыгнуть на тебя. А я прыгнул на него. Вот так. – Слова давались ему с огромным трудом, половину звуков он проглатывал, а рана на шее продолжала обильно кровоточить. – Обычно ты болтаешь без умолку, а тут вот мне захотелось. Как будто надышаться не могу.

– Молчи. – Файн приложил указательный палец к его губам, а в глазах уже застыли подступающие слезы. – Я позову сейчас светлых. Лежи и молчи.

Но когда близнец стал подниматься, Казама резко схватил его за руку.

– Каких светлых? В задницы их, этих светлых. Я знал, что моя жизнь будет короче твоей.

– Ты что такое говоришь, а?! – вскинулся Файн. – Я был прав, что ты придурок!

– Слушай сюда. – Злобнец ослабевшими пальцами подтянул к себе брата за воротник. – После грязного дела старейшины, иди к отцу. Иди в самое пекло и шпионь как последняя падла. Он на радостях от моей смерти вприсядку плясать будет, не что тебя примет обратно. А потом возвращайся к принцессе и…выложи ей все. Все, что узнаешь.

– Прекрати.

– В битве за княжеский престол у тебя нет конкурентов. Это… мое мнение, но ожидания мои оправдай. Договорились? Ой, только не разводи этих сцен… – скривился Казама, когда слезинки Файна начали падать ему на щеки. – Ты ж не баба какая-то. Хоть сейчас не будь рохлей.

Ни Пересмешник, ни Михаэль, ни Шанель не могли присоединиться к этим двоим, потому что иначе сдерживать мертвецов остальным стало бы в разы сложнее. Да и никто из них не владел светлой магией даже на самом примитивном уровне.

– Думаю, пора, – решился старейшина, когда голоса близнецов стали едва слышны. Они все равно за спиной, а магическая волна направится вперед.

– Хорошо подумал? – серьезно переспросил у него Михаэль, раскручивая посох в руках и откидывая очередную порцию восставших.

– Да, – кивнул Пересмешник, прекратил потуги природной магии и занял место в середине очищенной от мертвецов площадки. – Все, валите отсюда. Монашка, Шанель. В любом случае, – руки уже занялись знакомым фиолетово-черным сиянием, – был рад вас знать. И…о принцессе позаботьтесь.

Оба подошли к старейшине, хлопнули его по плечам и убрались на безопасное расстояние позади него.

– Каин! – раздался столь неожиданный голос Фредерики со стороны ворот.

Обернулись на него только монах с драконом. Наследник темного князя тяжко вздохнул, но тело его уже наливалось внутренней тьмой. Сначала занялись ладони, затем тьма направилась вверх, заглатывая руки, плечи. Потом вниз. Объялась магией грудь, ноги. А следом и шею с головой полностью поглотило сияние темной магии. Жужжание и щелчок. Тихий-тихий в точке солнечного сплетения. И в тот же момент огромная черно-перламутровая магическая волна понеслась вперед, валя ходячих мертвецов штабелями. Поле перед городом теперь напоминало гигантское домино.