Принцесса разыскивает горошину
Шрифт:
— Эй, Надюха, ты что, опять заснула? — Димыч помахал ладонью перед моим носом, разом разрубив нить моих не слишком целомудренных размышлений. Совсем как тот некстати затрезвонивший мобильник, который оборвал сладкие эротические грезы рекламной тетки, с устатку задремавшей в метро. — Ну ты, мать, даешь! Первый раз такое вижу, чтоб живой человек спал с открытыми глазами!
— А может, я зомби! — огрызнулась я.
— Ладно, зомби, по коням! — скомандовал Димыч, запрыгивая в свою ржавую колымагу.
— Надо же, какой командир выискался, —
И вовсе не Димыч был тому помехой. И даже не его мобильник. А банальная «девятка» цвета мокрый асфальт, выскочившая из-за поворота в районе маленького магазинчика, в котором мы намедни покупали сосиски. И хотя поначалу она вела себя скромно и уважительно держалась позади на расстоянии шести корпусов, Димыч сразу задергался.
— Ох, не нравится мне этот эскорт, — заерзал он на сиденье. — Еще и стекла тонированные, черт бы их побрал…
— Ну мало ли… — пробормотала я, однако же на всякий случай втянула голову в плечи, — едут себе люди по своим делам… Может, свернут сейчас…
Однако, как показали дальнейшие события, «девятка» сворачивать и не собиралась и даже, наоборот, прибавила скорости, едва мы выехали на довольно глуховатое, пролегающее через лесок шоссе. Димыч тоже нажал на газ изо всей дури, но добился лишь подозрительного тарахтения под капотом, отдаленно напоминающего камнепад в Гималаях.
— Машину водить когда-нибудь пробовала? — крикнул он мне через плечо.
— Сто раз, — фыркнула я. — А что?
— Тогда лезь сюда! — с немалым трудом переорал он грохот под капотом и, не переставая крутить баранку, сдвинулся вправо, примерно наполовину освободив водительское сиденье.
— Как это? — Признаться, я растерялась.
— Молча! — сделал свирепое лицо Димыч.
— Тогда хотя бы спинку опусти! — проворчала я, упершись головой в потолок салона.
Димыч чертыхнулся и пошарил левой рукой под сиденьем:
— Не опускается, так лезь! Быстрей!
— Да что в этом катафалке вообще работает! — скрипнула я зубами и, поминая недобрым словом ближайшую Димычеву родню, стала протискиваться к баранке, а для этого, к вашему сведению, мне нужно было сделать настоящий акробатический этюд. А вместо заслуженных аплодисментов довольствоваться комментариями этого наглого московского босяка.
— Корова!.. — шипел он гремучей змеей. — Да пропихивай ты уже наконец свою сахарницу!
— Куда?! — не оставалась я в долгу. — Ты сначала свою убери!
Как бы там ни было, а на переднее сиденье я перевалилась и, естественно, вниз головой, отчего Димыч окончательно взбесился.
— А еще говорила, что умеет машину водить! — лягнул он меня в бок коленом.
— А это, оказывается, машина? — просипела я, больно расплющив нос о приборную доску. — Вот уж ни за что не подумала бы!
— Ладно, давай рули! — распорядился Димыч и легко, как шимпанзе, перемахнул
Я едва успела вцепиться в баранку, буквально в последний момент, когда потерявший управление ржавый «Форд» уже находился в каких-то двух миллиметрах от кювета.
— Гони! — прозудел за моей спиной Димыч и вытащил из-под рубашки ствол, якобы на время позаимствованный у приятеля.
Я послушно надавила на педаль акселератора, с ужасом наблюдая в зеркале заднего вида назойливую «девятку», идущую за нами буквально фара в фару. А оттого, что за тонированными стеклами никого нельзя было рассмотреть, меня просто оторопь брала. Не «девятка», а летучий голландец какой-то!
И вдруг — бац — «Форд» получил хороший пинок под зад! А вместе с ним и я, да такой, что чуть нос о баранку не расквасила.
— Уходи вправо! — зарычал сзади Димыч.
Я резко выкрутила руль.
— А теперь влево! — раздался очередной грозный окрик из-за спины.
Интересно, что он прикажет мне в следующий раз? Набрать высоту? Или открыть кингстоны?
Надо отдать должное Димычу, он не заставил долго ждать новой команды, истошно завопив мне прямо в ухо:
— Виляй! Не давай им прижать себя к обочине! Да виляй же, тебе говорят!
— Да виляю я уже, виляю! — завизжала я, краем глаза фиксируя в боковом зеркале отражение показавшейся из окна «девятки» руки с пистолетом.
«Ну все, — подумала я, — на этот раз они отыграются». Именно что «они», ибо ничего более конкретного о своих преследователях я не ведала. Нет, но что за подлость такая, а? Тебя убивают, даже не поставив в известность, за что! Может, мы бы как-нибудь договорились, пришли бы к этому самому… консенсусу. А то завели себе моду чуть что — палить…
Ай! А это что еще такое? Я, выпучив глаза, уставилась на расползавшуюся по стеклу паутину трещин с аккуратной круглой дыркой посредине. Пуля… Да это же пуля! Причем, судя по всему, траектория ее полета пролегала в непосредственной близости от моего правого уха. И между прочим, пока неизвестно, чем это все для него закончилось. Собственно, для того только я правую руку с баранки и убрала, чтобы проверить, на месте ли еще мое ухо, а проклятущий «Форд» как понесет на встречную! Прямо на обходящую нас слева «девятку» с торчащей из окна рукой с пистолетом! А что вы хотите от старой консервной банки с разрегулированным рулевым управлением и дышащей на ладан гидравликой?
— Ты что это, так твою… — начал разоряться Димыч, но тут же заткнулся.
И правильно сделал. Если б мы столкнулись, а то всего лишь стукнулись. И то не сильно. До сих пор невдомек, с чего это «девятка» вдруг принялась выписывать зигзаги, а потом и вовсе ушла к обочине, резко задрав задницу, накренилась и… рухнула с обрыва. Не в пропасть, конечно, но в очень даже не мелкий овражец.
— Ничего себе! — ахнула я и чуть не последовала ее примеру. Хорошо еще, что тормоза у нашего катафалка оказались чуть лучше, чем все остальное.