Принцесса Себекнофру
Шрифт:
— Но я не уверен отец, что жрецы Амона-Ра уступят тебе просто так. Их могущество слишком велико. Да и жрецы иных культов не против того чтобы поднять престиж своих богов. Я понимаю, что фараон Аменемхет уже скоро отойдет в иной мир, и это время для перемен.
— Вот для этого я и дал тебе папирус "Дети Ра", сын мой, — жрец саркастически ухмыльнулся. — И если бы ты вчитался в него, то понял бы что ситуация в Египте повторяется. И самое время нашему культу бога Крокодила занять первое место среди пантеона богов страны Кемет.
—
— Это предоставь мне, сын мой. Твоя задача четко исполнять то, что я тебе прикажу исполнить. Это обязанность каждого хорошего сына по отношению к отцу.
— Да отец, — Амени поднялся со своего места.
— И прочти папирус о детях Ра…
Жрец Ра-Тауи посмотрел на Эвиб-Ра:
— Уже не скажешь, что эти люди изменники, мой принц, как в тот первый раз?
— Их разговор совсем не тот, что был в реальности Маат, жрец. Но я не совсем понял, что они хотят? Культ Себека нельзя сделать главным культом.
— Отчего ты так думаешь, принц?
— А ты думаешь иначе? Культы Ра и Амона не протесняться в пользу Себека. Слишком многие не любят бога-крокодила в нашей стране.
— Мудрая мысль, мой принц. Но ты не учел одного — все меняется. И культ Амона был некогда не так популярен. Главное как подойти к делу. А этот жрец Себека знает, что делает.
— А ты не боишься, жрец, что когда я вернусь, в свое тело, то использую эти знания полученные благодаря тебе?
— Нет. Ты, если захочешь вернуться, ничего не будешь помнить о лабиринте и этом ходе в будущее.
— Вот как?
— А ты думал, что такие знания даются даром, мой принц? Знания — это оружие.
— Такие как эти — да. Ты тысячу раз прав, Ра-Тауи.
— Но давай посмотрим, мой принц, на твою сестру, красавицу Себекнофру…
Молодая принцесса Себекнофру была в большом роскошном саду одна. Слуги знали о том, что дочь фараона любит уединение. И никто не посмел бы потревожить её здесь.
Сегодня она оделась в лучшие свои одежды, и лучшие драгоценности украшали чело и шею красавицы.
Она ждала здесь встречи с тем, кого хотела увидеть, и про кого никто не должен был знать. Это был молодой человек, которого совсем недавно стал принимать при дворе, но который быстро сумел покорить сердце царственной девушки. Сын и внук придворных архитекторов Синух был статен, хорош собой и кровь его матери сирийки сказалась в нем больше крови его отца архитектора Сенусертаха.
Он появился со стороны дворцовой пристройки. Оттуда можно было приникнуть в сад беспрепятственно. Слуги никогда бы не рискнули появиться там, где могут гулять члены семьи фараона без особого на то приказа.
Синух был одет как обычный слуга. Белая юбка с нарядным треугольным передником, широкий пояс, медные украшения на шее и запястьях. Торс его был обнажен. И единственное что могло его выдать, так это очень мускулистое тело, которое больше бы подошло воину, чем слуге.
— Синух! — вскричала принцесса.
Юноша приблизился и осторожно взял дочь фараона за руку.
— Я здесь, любимая. Я прибыл вчера и горел желанием тебя увидеть. Но отец не отпустил меня во дворец.
— Я знаю. Я и не ждала тебя вчера. Знала, что ты не рискнешь прийти. С тех пор как во дворце распоряжается мой брат, трудно стало посещать его. И потому я и вышла сегодня в сад.
— Ты сегодня так красива, Себекнофру, что я снова думаю, достоин ли я любви такой девушки?
— Мне все твердят, что меня достоин не каждый сын номарха. Но я сама избрала тебя. Мой выбор определен моим сердцем. Но довольно про это, Синух. У нас есть дела и поважнее. Ты слышал последние новости?
— Да, Себекнофру. Твой отец желает твоего брака с твоим братом принцем Эвиб-Ра, наследником двойной короны.
— Он решил вернуться к старой традиции, когда царские дети брат и сестра составляли божественную пару супругов. Хотя и сам мой отец, и мой дед взяли себе жен и чужих стран.
— Но Верхним и Нижним Египтом сейчас правит не твой отец. Он отошел от дел. Аменемхет III только по имени фараон. А правит страной твой брат Эвиб-Ра, соправитель и наследник.
— Да, Синух. Это так и мой брат желает жениться на мне.
Себекнофру ждала, что её любимый скажет, что им делать. Но молодой Синух молчал. Он сам ждал, что дочь фараона что-то предпримет в этой ситуации. В характере этой девушки была твердость и властность. Она могла настоять на своем.
— Ты молчишь? — спросила она, подняв свои длинные ресницы. Её большие глаза смотрели на юношу.
— Я думаю, Себекнофру.
— Я полагала, что ты уже думал про это вчера! Что ты решил сделать, когда узнал, что меня хотят выдать замуж?