Принцесса Торн
Шрифт:
– С каких это пор ты уважаешь чужие правила? – выплюнул Том. – Кто ты вообще такой?
Оба вопроса резонные, и у меня не было ответа ни на один из них. Все, что я знал, это то, что мне хотелось закончить этот разговор. Я зашел в свой кабинет, забрал бумажник, ключи и ноутбук, после чего вышел за дверь.
– Устрой встречу с МакАфи. Я хочу поговорить с Торном, чтобы он представил нас всем, кто может понадобиться нам в Вашингтоне.
Я выскочил из офиса, захлопнув за собой дверь.
В тот вечер я зашел в бар неподалеку от своей квартиры
На следующее утро после тренировки явился на работу, приняв душ, принарядившись и готовясь покорять мир. Усердно занимаясь рабочими вопросами, я убеждал себя, что только труд мне и нужен. Двадцать четыре часа, чтобы вывести Хэлли Торн из моего организма. Все равно что избавиться от пищевого расстройства.
Она больше не моя работа, не моя проблема, не часть моей жизни.
Все шло по плану, пока не пробило семь часов и все не разошлись по домам. Я сразу же отправился в бар. И снова напился.
Других людей – нормальных людей – кто-то ждал дома. Супруга, девушка, ребенок, чертов питомец. Впервые в жизни я хотел, чтобы дома меня встретил конкретный человек. Единственный раз, когда я не желал находиться в одиночестве, меня оставили утопать в нем.
Следующий день прошел так же. Я пытался делать все по плану. Посещал совещания. Распределял агентов по делам. Проводил брифинги. Любезничал. Даже дозвонился до МакАфи, и, как и ожидалось, он остался доволен тем, как я справился с похищением Хэлли Торн. Событием, о котором все реже писали в газетных заголовках и все чаще освещали на четвертой и пятой страницах, прямо рядом с купонами на продукты и рекламой подгузников для взрослых.
В конце концов, она в порядке.
Я в порядке.
Настолько в порядке, что после разговора с МакАфи решил еще раз зайти в бар, чтобы отпраздновать. МакАфи обещал связать меня с бывшей охранной фирмой Торна, дабы поговорить о потенциальных клиентах для моего отдела по кибербезопасности.
Одна неделя обернулась двумя.
Две – тремя.
Не успел я оглянуться, как пролетел целый месяц.
Где-то на второй неделе я перестал ходить по барам и начал посещать винный магазин. Не имело смысла спорить с барменами или обходить стороной озабоченных домохозяек, ищущих грязный секс, пока я напивался в хлам.
Однажды я заглянул в календарь и понял, что напивался до беспамятства тридцать дней подряд. Ненадолго задумался о том, чтобы отправиться в реабилитационный центр. Но это было бы разумным поступком. Правильным.
Вместо этого я резко завязал.
Выбросил все бутылки виски и коньяка в мусорное ведро. Удвоил нагрузки в спортивном зале. Привел себя в порядок.
Протрезвев, сделав новую прическу и несколько раз посетив чертовы семейные ужины в доме Тома из «Семейки Брейди», я наконец-то сделал это.
Я перестал думать о Хэлли.
Перестал думать о том дне, когда она сказала мне катиться на все четыре стороны.
И начал жить своей жизнью.
Это было действительно так просто.
Видишь, придурок? Ты можешь сделать все, что захочешь. В конце концов, ты же Рэнсом Локвуд.
Глава 23
Хэлли
–
– О ком? – Я не отрывала взгляда от набросков, которые рисовала на диване. Он служил мне кроватью с тех пор, как я переехала к другу, выгнав Рэнсома и отказываясь вскрывать присланные родителями конверты с новыми кредитными картами.
– О Волан-де-Морте.
– Мы не произносим его имя. – Я вздрогнула.
– Тогда о Рэнсоме.
– О нем тоже не говорим.
Я рисовала израненное сердце, стянутое, как корсет. Сердце таяло, просачиваясь между нитями. Я закусила нижнюю губу, чтобы подавить стон боли. От одного его имени хотелось плакать.
– Милая, это нормально, когда ты чувствуешь, что не справляешься. – Келлер присел на край дивана и погладил меня по волосам.
– Нет, не нормально. – Я встала, подошла к своему чемодану, стоявшему в углу гостиной, и открыла его. В нем лежал конверт с наличными, которые я копила много лет. Отец всегда говорил, что наличные должны быть под рукой, и он не ошибался. Они понадобились мне для оплаты эрготерапии [31] , а также репетиторства, чтобы помочь справиться с моей неспособностью к обучению и дислексией. Потом была Илона. Ее услуги тоже стоили недешево.
31
Эрготерапия – раздел клинической медицины, специализирующийся на восстановлении активности людей, которые из-за болезни или травмы потеряли способность двигаться, координировать движения или заниматься повседневными делами.
Я вытащила банкноты из конверта и молча пересчитала. Там осталась всего одна тысяча. Больше ничего. Черт.
– Я могу одолжить тебе немного денег, – раздался голос Келлера с дивана.
– Мне не нужны твои деньги, я хочу, чтобы ты дал мне работу.
Я захлопнула чемодан, встала и прошла на кухню за стаканом воды. Этот разговор мы вели уже бесчисленное количество раз. Я отчаянно хотела получить работу в его салоне. Но Келлер все время предлагал просто дать мне денег, пока я снова не встану на ноги. Я не могла принять его предложение. Не желала быть обязанной ему – или кому-либо еще, – и я не знала, когда мое финансовое положение улучшится.
Келлер прошел за мной на кухню. Он владел однокомнатной квартирой в Западном Голливуде. Несмотря на крошечный размер, обставлена она была безупречно. Серые мягкие диваны и кресла из тончайшей кожи, персидские ковры, пледы из искусственного меха, абстрактные картины, которые он купил по дешевке на ярмарке в центре Лос-Анджелеса.
Я налила себе стакан воды из-под крана, затем повернулась и прислонилась к его белоснежной кухонной стойке.
– Дорогая, ты же знаешь, я бы так и сделал, даже не задумываясь. – Келлер сжал мои руки с выражением раскаяния на лице.