Принцип четности
Шрифт:
Ревич сделал паузу и водрузил очки обратно на нос.
— Ну и?..
— А как вы думаете? — Он невесело усмехнулся. — Хорошо, что на шоссе, ни в кого не врезался. Понимаете, мне кажется, нельзя так уж недооценивать ту силу, которая создала Оболочку. Ведь даже, едва столкнувшись с принципами резервации, уже сразу начинаешь понимать, что с нахрапу, с наскоку ничего тут не сделаешь! Вы согласны со мной? Если б все так было просто, господи!.. Потом еще кто-то один тоже возомнил себя «Икаром». Это быстро прошло. Такие примеры, хоть и чужие, здорово отрезвляют, поверьте…
— А отчего
— Ни от чего. Просто перестали жить и все. Известен вам такой диагноз?
— Где-то я его уже слышал, — пробормотал Сергей.
— Хотите еще чаю? — заботливо поинтересовался Ревич, привстав с дивана.
— Нет, спасибо, Рудольф Анатольевич, — покачал головой Сергей. — Уже хватит.
— Ну, как хотите, — проговорил Ревич и сел обратно. — Я, пожалуй, тоже больше не буду…
Он откинулся на спинку дивана и скрестил на груди руки. В тишине было слышно тиканье настенных часов да приглушенные звуки хозяйского магнитофона за дверями комнаты.
— Я вам больше скажу, Сережа, — проговорил Ревич. — Было ведь, кстати, много попыток обмануть принцип разумности. Какие только пути не пробовали, э-э, что вы… Самое простое, конечно, это сон, да? Ну, первое, что в голову приходит… Пробовали сон. Что дальше? Анабиоз пробовали, гипноз пробовали все пробовали! Пьяными до бессознательного состояния напивались…
— А клиническую смерть? — спросил Сергей.
— Были и такие идеи, — кивнул Ревич, — Только с клинической смертью шутки-то, знаете ли, плохи. Она, между прочим, от обычной ничем не отличается, насколько я знаю. Да и затея эта сильно походит на русскую рулетку.
— Хотите сказать, что потом могут не откачать?
— Не только это. Неизвестно, как на это отреагирует Оболочка. Вы бы, например, рискнули? Вот видите… Ищи потом крайних! Я же говорю, это не та задачка, которую можно решить, посидев и пошевелив мозгами вечер-другой. Это было бы слишком просто.
— Как же, по-вашему, тогда эту задачу вообще решать? — спросил Сергей.
— Как угодно, но только не тривиальными методами! — вздохнул Ревич. Тривиальные методы заранее обречены на провал. Решение не лежит на поверхности, вот в чем дело.
— А есть оно вообще? — усомнился Сергей. — Решение-то?..
— Тут мнения расходятся, — произнес Ревич, разводя руками. — Каждый считает так, как находит нужным считать. Помните, я вам уже говорил, что здесь каждый сам для себя определяет, что такое для него резервация. И, может статься, что не следует даже пытаться найти какое-то общее решение. Понимаете меня? Я вам не рассказывал, Сережа, о проекте глобального анабиоза? — спросил он. — Был такой в свое время. Не рассказывал?
— Не помню что-то, — ответил Сергей. — Нет, наверное, не рассказывали.
— Знаете, в те времена, когда еще вокруг резервации отиралась всякого рода научная братия, среди прочих бродила одна идея. В этих самых научных кругах. Ну, их много всяких идей тогда бродило… — Он задумался на какое-то время. Так вот, согласно этой гипотезе, предполагалось, что Оболочка — есть некое биоэнергетическое образование и представляет собой как бы симбиоз, некоторый сплав, что ли, индивидуальных разумных энергетик всех населяющих резервацию
Он замолчал, что-то вспоминая, и Сергей поднялся с кресла.
— Как? — немного разочарованно произнес Ревич. — Посидите уж еще! Больно уж быстро… Чаю не хотите — тогда так просто побудьте!
— Нет, спасибо, — сказал Сергей. — Засиделся я у вас. Домой надо идти, а то у Кирилла там уже, наверное, предохранители в мозгу перегорели.
— М-да-а… — протянул Ревич. — Кирилл хороший. Вы держитесь за него, Сережа. В резервации многие изменились за эти годы. А Кирилл молодец. Сердцевина у него крепкая — без гнили.
Сергей направился было к двери, но тут Ревич воскликнул, вскакивая с дивана:
— Постойте! А рукопись? Вы, между прочим, обещали, что ознакомитесь с ней…
Сергей остановился и обернулся. Ревич сутулясь стоял посреди комнаты и с ожиданием смотрел на него.
— Понимаете, Сережа, — забормотал он, — мне будет очень приятно, что хоть кто-то заинтересуется моей работой. Я, знаете ли, в нее столько вложил…
— Рудольф Анатольевич, — заверил его Сергей. — Я и не отказываюсь от своих намерений. Только не сейчас, договорились? Мне Кирилл просто сейчас не даст отвлечься. Вот разберемся чуть-чуть с проблемами, и я обязательно ее у вас возьму.
— Возьмите, возьмите, — поспешно закивал Ревич.
— Кстати… Вы про рукопись заговорили, — сказал Сергей, — и я тут вспомнил… Я когда от своих прежних хозяев к Кириллу-то жить ушел, забыл у них одну любопытную тетрадку. Тоже какая-то рукопись… Мне ее хозяин квартиры навязал. Он эту тетрадку где-то в тайге нашел несколько лет назад. Все умолял прочитать.
— А что за тетрадь? — спросил Ревич.
— Сам не понимаю, — пожал плечами Сергей. — Что-то типа дневника. Описываются некие загадочные события, которые якобы произошли несколько лет назад в здешних лесах. Я ее начал читать — вроде, похоже на беллетристику, а с другой стороны… В наше время… В общем, странно. Надо будет как-нибудь зайти и забрать. Не люблю оставлять дела недоделанными.
— Значит, у вас уже образовалась очередь из рукописей? — шутливо заметил Ревич. — Прямо как в редакционном портфеле.
— Да вы не переживайте, я с этой тетрадкой быстро разберусь. Там не так уж много… Потом, может, и вы ей заинтересуетесь, а, Рудольф Анатольевич? Вдруг это не выдумки, вдруг это было на самом деле?
— Конечно, приносите, Сережа, — сказал Ревич. — Любопытно будет посмотреть. — Он помолчал и добавил: — Может все-таки, глянете на мои труды? Я не уговариваю сейчас их взять — потом, так потом, но… Просто хотя бы посмотрите, полистайте. Пять-то минут… А?