Принцип действия

Зайцев Сергей Григорьевич

«Потому что больше никого под рукой не оказалось», – машинально съязвил про себя Лоболед. Только после наставлений Ххуна до него полностью дошел смысл произошедших с ним изменений, и торжествующая усмешка на его губах поблекла. Действительно – рано радоваться. С такой ответственностью, которая столь нежданно свалилась на его плечи, он еще не сталкивался никогда.

– Почему именно я? – осторожно уточнил капитан Лоболед.

– Я знаю, кто нужен прима-генералу. Он сам из бывших боевых офицеров. И окружение себе всегда подбирает соответствующее. Ты ему вполне подходишь.

– Полковник Нибелунь… уже знает?

Небольшая

заминка выдала некоторую растерянность ком-капитана.

– Нет. Сам скажешь.

Понятно. Ххун просто не рискнул ознакомить с такой новостью бывшего шефа Лоболеда. Его можно понять.

– Ну и в Вечный Лед его, – решил капитан. – Берем шелтянина и отбываем на планету. А полковник сам пусть разбирается, что к чему…

– Э-э, нет, капитан. Я не хочу оставаться с этим сумасшедшим и выяснять с ним отношения. Нас тут всего двое, я да мой лейтенант Поршень. Ваш полковник и так мне двоих техников покалечил… – Ах вот оно что, смекнул Лоболед, еще и маленькая месть. – Сперва разберись с ситуацией на борту моего корыта. А потом отправишься вниз. Тебе приказано произвести арест. Вот и…

– С чем? С чем арестовывать? Вот с этим? – Лоболед потряс пистолетом.

– Да хотя бы и с этим. Чем тебе пистолет не нравится?

– У каждого из нас в кубрике остались запасные стволы, – на всякий случай доверительно сообщил сержант Боба. Он еще не знал в чем дело, разговора между командиром и ком-капитаном ни он, ни его бойцы не слышали, командирский канал лоцман-связи был для них недоступен, но догадался, что происходит что-то незаурядное. – Пару минут, и мы…

– Ладно, ком-капитан Ххун. Сделаем, что положено.

Лоболед отключился, обвел повеселевшим взглядом выжидательно глядевших на него бойцов.

– Приказом Штаба полковник Нибелунь смещен с должности, на его место назначен я. Все понимают, что это значит?

– Теперь парадом командуете вы, капитан, – облегченно осклабился сержант Боба, а солдаты, ребята простые, расцвели улыбками.

– Майор, – поправил Лоболед. – Теперь – майор.

Посыпались поздравления, которые новоиспеченному майору было слышать приятно, но время не ждало.

– Действуем так…

Минуту спустя «Ледяные Крысы» лихорадочно вооружались в кубрике, распотрошив все заначки в походных ранцах.

Майор Лоболед, присев на койку, нервно курил, погрузившись в собственные мысли. Майор Лоболед… звучит пока непривычно, но лестно для честолюбия, да, весьма. Повышение в звании было внеочередным.

Он не решился пойти в свою каюту, где сейчас находился шелтянин в ожидании работы, побоялся столкнуться полковником. За это время полковник Нибелунь пытался связаться по лоцману уже раз пять, но Лоболед хранил молчание, чем наверняка совершенно вывел полковника из себя. Но сюда, в кубрик, тот не сунется. Побрезгует. Среди солдат спецназа Лоболед чувствовал себя в большей безопасности, чем в своей каюте рядом с шелтянином. Этот наемник – неизвестная величина, не стоит ждать от него помощи. Зубастый парень ясно дал понять, что будет действовать только в рамках контракта. И его можно понять… Лед и Пламя, может, все-таки вызвать его?

Бойцы споро занимались делом.

Нашлось пяток лучевых пистолетов. Парочка иглометов. Десяток парализаторов. Сержант Боба не соврал, оружие имелось. Рядовой Пятка переплюнул всех – отстегнул

от ранца пластиковый пенал, вскрыл и извлек на свет разобранную на две части старинную штуковину, доставшуюся в наследство еще от прадеда. «Сейджан» – боевой дробовик, имел помповую схему – с подствольным трубчатым магазином, перезаряжался движением цевья. По результату выстрела заряд картечи из «Сейджана» был сравним с очередью из пулемета. Но еще ни разу за время службы Пятки в спецназе прадедовский дробовик не побывал в деле – к оружию имелось всего шесть не менее старинных патронов, ровно столько вмещалось в магазин, в тире не постреляешь, нечем будет восполнить боезапас. А проверить очень хотелось.

Любовно повертев дробовик в руках, Пятка с громогласным превосходством заявил:

– Вот теперь посмотрим, кто кого! Говорил же вам, салаги, заводите приличные пушки, такие, как моя!

– А ну, спрячь, – нахмурился сержант Боба, пристегнув к бедру «Универсал» и обернувшись на характерный щелчок собираемого в целое оружия.

– Да вы что, сержант, – Пятка недоуменно вскинул брови. – Это же теперь наша артиллерия! Даром, что ли, я столько времени таскаю его с собой?

– Опусти ствол! – рявкнул Боба. – Дыру во мне решил проделать? Или корабль продырявить?

– Да причем тут корабль? – обиженно поджал губы боец. – Я не собираюсь стрелять здесь, сержант, за кого вы меня принимаете? Я припас дробовик для Двойного Донца, Дикий Лес – опасное место…

– И как это понимать, капитан? Бунт?

В кубрике воцарилась мертвая тишина.

При звуках этого голоса кто-то поспешно выпрямился, вытягиваясь в струнку, сказывалась вбитая дисциплиной привычка к подчинению и страх к высокому начальству, а кто-то замер в той позе, в которой их застал голос полковника Нибелуня.

Командующий в отставке стоял на пороге кубрика, судорожно сжав пальцы на рукоятке игломета, и обводил кубрик взглядом, жалившим не хуже лазерных лучей. Лицо его от ярости побагровело.

Подавив порыв вскочить, майор Лоболед медленно поднялся на ноги. Как ни бегай от своих страхов, а они все равно придут за тобой. Придется прямо сейчас расставить все точки над «и»…

Совсем как в плохом боевике, палец перепуганного Пятки непроизвольно дрогнул на спуске. В тесном пространстве кубрика оглушительно грохнул выстрел. Звук по силе был такой, словно в руках бойца был не дробовик, а, по крайней мере, пушка малого калибра.

Уши майору заложило напрочь, но зрение никуда не делось.

Насколько знал Лоболед, человеческое тело вмещает в среднем четыре-пять литров крови. Такое впечатление, что вся кровь находилась у Нибелуня в башке, так как заряд картечи снес полковнику голову, и всю боковую стену густо забрызгало кровью и мозгами. Обезглавленное тело полковника мешком осело на пол.

Ноги у майора ослабели, но он заставил себя стоять. И смотреть. Кровь. Он не так уж и часто ее видел, несмотря на их маленькую межпланетную войну с «агностиками». Сражения на боевых роботов не предполагают кровавых сцен, в случае гибели от пилотов мало что остается. А навыки солдат-спецназовцев требовали делать свою работу аккуратно и бесшумно. Разве что на родине, на Гармонике, там после нападения ледовых панцирников на поселения крови всегда хватало. Но дома он не был уже больше двух лет, успел отвыкнуть…