Принцип действия
Шрифт:
Прыжок длился около ста метров, затем робот приземлился и понесся своим ходом. При каждом соприкосновении стопы «Следопыта» с почвой, как Шайя не напрягалась, зубы лязгали так, что казалось, рассыплются обе челюсти, а позвоночник простреливала острая боль, отдаваясь в затылке. «Следопыт» стремительно догнал и обогнул все еще пятившегося «Разрушителя», затем снова включились прыжковые установки – Шайя почувствовала, как прямо под ее ногами словно пробудился плененный демон. Пробудился и с оглушающим ревом пошел вразнос от ярости, в попытке вырваться из стальной тюрьмы. В ушах ревел ветер. Этот
Удар о землю, тряская пробежка.
Следующий прыжок она точно не переживет, с каким-то фатальным спокойствием подумала Шайя. Руки больше не держали, все тело задеревенело от холода, нечеловеческого напряжения и нестерпимой усталости. Внизу размытой от скорости лентой проносилась земля. Она понимала, что пилот робота пытается ее спасти, старается вынести ее из зоны сражения. Но сил бороться за свою жизнь больше не оставалось.
– ДЕРЖИШЬСЯ?!
Она бы и хотела ответить, но не могла. Губы от холода занемели даже под фильтром. А включать лоцман она не рискнула даже сейчас.
В противоположный бок «Следопыта» ударил насыщенно-синий световой столб. Ослепительная вспышка, брызги расплавленной брони, жар. Шайя вскрикнула, едва не разжав руки, выругалась, зажмурилась, вцепилась крепче, откуда только силы взялись.
Смерть прошлась рядом, лишь обозначив свое присутствие, но не тронув ее. Жить все-таки хотелось.
Следующие несколько минут отчаянной тряски и жуткой паники превратились в пелену нескончаемых мучений. Страх сорваться и угодить под стопы робота заставлял все крепче и крепче вжиматься всем телом в до боли жесткую поверхность броневых плит. Усталость снова подступила вплотную, внушая обреченность. Вот только скрюченные вокруг скобы пальцы рук уже не разжимались сами, превратились в закостеневшие ледышки…
И вдруг все кончилось.
Шайя оглянулась, с трудом подняв голову и кое-как разлепив твердые, как жесть веки.
«Следопыт» стоял, замерев в километре от Леса, внутри периметра «Гряды». В их сторону среди развалин уже бежали несколько человек в форме техников.
«Как это здорово, – подумала Шайя. – Люди выжили». И ей, наконец, можно слезть с этого дурацкого насеста…
Затем ее сознание начало куда-то проваливаться. Когда подоспевшие спасатели принялись отдирать ее от скоб, она уже ничего не чувствовала.
13. Сержант Лонги
– Как уроженец Собренды, сержант, считаю своим долгом заметить, что надо было разместиться подальше от этих дыр. Пока закроются, еще неизвестно, что из них выскочит.
Лонги молча затянулся в очередной раз, выпустил струйки сероватого дыма через ноздри. Он и Морган стояли возле входа в палатку. Расслабленно курили, сбрасывая нервное напряжение недавнего боя. Лонги и сам время от времени обеспокоенно поглядывал на дыры в склоне Покрывала, чернеющие, словно провалы огромных ртов, всего в пятидесяти метрах от палатки. Солнце наяривало вовсю, не по-зимнему, снег вокруг, словно посыпанный алмазной пылью, сверкал просто нестерпимо для глаз, вернее – сверкал бы, но светофильтр полуопущенного забрала пока справлялся, понижая яркость до приемлемого уровня.
Собрендец говорил дело. Надо было, конечно. Раз обстоятельства изменились в лучшую
Входная щель в стенке палатки – прорезиненный куб с трехметровыми гранями, разошлась, выпуская Коваля и Грегори Верного – легок на помине, и тут же почти бесследно затянулась за ними.
– Что там с твоим приятелем, Грегори?
– Ничего нового, сержант, лежит как труп, – вместо пилота ответил Коваль. Грузно потоптался на снегу, выравнивая местечко, тоже выщелкнул из кармана сигарету, с удовольствием затянулся. – Пульс ровный, но ни на что не реагирует.
– Его бы врачам показать, и как можно быстрее, – хмуро проворчал Грегори Верный.
Он курить не стал, видимо, просто вышел подышать свежим воздухом. При одном взгляде на него Лонги сразу стало холоднее – Булочка выбрался из теплой палатки с непокрытой головой, в одном легком комбинезоне. Как выпрыгнул из своего робота, так и расхаживал до сих пор. Наверняка в багажном отделении внутри КоЖи «Шершня» лежит теплая одежда, но Булочка что-то не торопился за ней возвращаться. Местная закалка? Все-таки, Грегори – из аборигенов Двойного Донца. Прямо позавидуешь. Сам сержант ежился на ледяном ветру, несмотря на теплую куртку и маскхалат.
– Одному Высшему известно, что этот вирус наделал в его мозгах. Я всегда говорил, что от лоцманов сплошные проблемы…
Все присутствующие глубокомысленно покивали словам Грегори.
«Жаль будет парня, если так и не выйдет из комы, – подумал Лонги. – Жаль, несмотря на то, что он натворил…» Сержант немного знал этого пилота. Весельчак и балагур. Из тех, кто, попадая в чужую компанию, с легкостью становился ее душой. Как не встретишь – вечно свежий анекдот наготове. И где только успевает собирать… Возможно, в сети? Или сам придумывает? Должен же хоть кто-то придумывать эти дурацкие анекдоты, сами собой они же не возникают. Да еще и «молитву», как выяснилось, тоже он сочинил. Вряд ли Булочка соврал. Не врут «агностики». Не приемлет их культура лжи. Очень честный, порядочный народец…
Прошло уже больше часа, как «Следопыт» наемного эксперта отбыл в направлении «Гряды», пора бы уже прибыть транспорту спасателей. Сколько тут можно мерзнуть? Снежная пустыня, собачий холод – и ни единой живой души, кроме них самих, естественно. Двенадцать солдат, остатки несостоявшейся смены гарнизона форпоста, и два пилота, один из которых в полной отключке… Впрочем, это даже хорошо, что вокруг – ни единой живой души. Гостей из Дикого Леса на свою голову ох как не хотелось бы.
Кстати, о пилотах.