Принцип домино

Leo Vollmond

– Мой брат уже сообщил вам новость о заседании глав управлений? – сразу перешёл к делу Ларссон старший.

– Да, мистер Ларссон. Мы все желаем доктору Розински скорейшего выздоровления, чтобы он мог присутствовать на заседании. Я уверена, для него это очень важное событие, – тихо пролепетала она, уперевшись взглядом в мраморный пол холла.

В присутствие Адама она вела себя, как и большинство женщин, скрываясь от вечно испытующего взгляда. Представители благородного семейства заставляли простых смертных чувствовать себя лишними в мире, где одновременно могут существовать двое столь неотразимых, но одновременно высокомерных людей. Многие считали их типичными богачами, зарвавшимися от вседозволенности,

и, к сожалению, были правы. Разница в поведении братьев состояла лишь в том, что на старшем лежала необходимость держать лицо и имидж компании, а Лиаму было глубоко сиренево на мнения простых смертных, о чем он никогда не забывал напомнить, ведь заносчивому засранцу все и всегда сходило с рук.

– Не думаю, что он сможет так быстро поправить здоровье в его-то возрасте, чтобы выступать на заседании с докладом, доктор Эванс. Поговорите с коллегами и вместе подготовьте доклад. К Управлению по сопровождению научных проектов накопилось большое количество вопросов. Выступающего назначим позже, – Адам оставил деликатность и начал говорить с нажимом, а неожиданный переход на официальное обращение в разговоре выдавал его недовольство.

Возможно, оно возникло из-за отсутствия главы управления, а, возможно, из-за очередного недосыпа Адама, едва заметно проступавшего на его лице серой и практически незаметной вуалью.

– Доктор Оулли и мистер Броуди почтут за честь выступать с докладом на заседании, – попыталась сгладить ситуацию Эванс, увиливая от ответа и одновременно давая коллегам шанс показать себя, которого многие из них так долго ждали.

– Мы рассмотрим их кандидатуры, док… мисс Эванс, – напор в его голосе пропал, а обращение опять перешло к вежливому, хоть и чересчур холодному. – Думаю, вам пора заняться работой. На данный момент у вас её более чем достаточно, – при упоминании работы тон Адама стал резким, а взгляд торбернитовых глаз не предвещал ничего хорошего и начал излучать радиацию мелкими дозами. Желая сохранить роговицу глаз и верхний слой кожи от излучения, Эванс предпочла быстро ретироваться и не раздражать начальника своим присутствием еще сильнее.

– Конечно, мистер Ларссон, я им обязательно передам, – бросив на нее серьезный взгляд, Адам резко развернулся и зашагал по коридору, а Лиам, ухмыльнувшись ей на прощание, последовал за ним.

Весь путь до ее рабочего места Эванс была погружена в размышления о состоявшемся разговоре с Ларссонами. В Нордэме поговаривали, что их предки были в числе первых семей шведских колонистов, основавшими Форт Альбертус – поселение, на месте которого был основан Нордэм ещё до перехода города под контроль английской короны, когда уже после смены знамен получил современное название. Сейчас семья Ларссонов считалась одной из богатейших в регионе. Они являлись владельцами крупнейшей транснациональной корпорации Larsson Industries, задававшей основные тенденции на рынке всему Северо-Востоку. Ее главный офис находился в Нордэме. Во главе компании стоял Грегори Ларссон – отец Адама и Лиама, и, по обыкновению, сыновья продолжили династию и фамильное дело. Оба брата помогали отцу в руководстве компании, Адам был на несколько лет старше Лиама и раньше влился в работу. Лиам в этом время ещё учился в университете, где он и познакомился с Эванс на ее беду.

После университета дороги Эванс и Лиама разошлись. Он пошёл работать в компанию к отцу и брату, а она осталась работать лаборантом в криминалистической лаборатории Нордэма, где практиковалась ещё во время обучения и занималась научной деятельностью. Когда работа перестала приносить удовлетворение, Эванс разослала резюме на вакантные места и получила работу в Larsson Industries. Лиам узнал об этом только через полгода и сразу же взял ее на должность личного помощника с неограниченным кредитом доверия, что очень польстило девушке. Она

помогала ему с вопросами компании, которые ему поручал старший брат. Но два года назад все изменилось. После нелицеприятного инцидента, в котором все вышло из-под контроля и потребовалось непосредственное участие Адама, Лиам отстранился от нее. Он дал ей рекомендации для перевода на свободную должность ассистента доктора Розински в Управление по сопровождению научных проектов, что переживало не лучшие времена. Точнее, Лиам сказал: «Эта ненормальная будет работать сутками напролет, а если она Вас не устроит, то её всегда можно заменить». Из уст младшего сына владельца компании это прозвучало как наилучшая рекомендация, что только могла бы быть. Эванс не стала спорить и приняла эту должность.

К радости пожилого профессора, его ожидания оправдались. Эванс хотела сбежать подальше от Ларссонов, пытавшихся сорвать на ней гнев, и переждать бурю под названием «Лиамель» в тихой гавани под руководством пожилого ученого, где и отсиживалась по сей день. День, опять начавшийся с перепалки с Лиамелем.

Механический голос лифта назвал этаж Управления и заставил девушку вздрогнуть, напомним другой – голос, звучавший вчера в тишине переулка. Эванс вышла из лифта и направилась к кабинету профессора Розински, встретив у кофейного аппарата коллегу.

– О, доктор Эванс! Рад, что вы почтили нас своим присутствием, – поприветствовал ее низкий коренастый мужчина лет сорока в коричном костюме и черном галстуке.

– Мистер Броуди. Вы, видимо, уже слышали радостную новость? – расстроенным тоном спросила Эванс.

– Никто не любит гонцов, принёсших плохие вести, ягодка. Если Розински не вытащит нас из этой задницы, в которую сам же и затащил, то грядут очень тяжелые времена, – констатировал Броуди, размешивая сахар в стаканчике с кофе.

– Розински? Ты должно быть шутишь? Ему сто лет в обед и давно на все плевать. Он преспокойно сидит и дожидается пенсии, – к ним подошел высокий сутулый брюнет в хипстерских очках и узких джинсах, скрытых белым халатом, и в знак приветствия чмокнул Эванс в макушку.

– Не очень-то вежливо, Крис, тебе не кажется? Да, он не молод, но он все еще наш руководитель, причем далеко не худший, которых я знала, – попыталась одернуть она коллегу.

– Он был лучшим триста лет тому назад, ягодка. А ты вообще всегда обо всех лучшего мнения, чем они есть на самом деле, наивная ты наша. Взгляды и методы Розински устарели вместе с ним. Нам нужен новый лидер, – Кристофер сменил тон на более деловой, но продолжил развивать тему в том же ключе.

– Ну что же, доктор Оулли, не смеем вас задерживать, – Эванс сделала жест рукой, означающий, что путь ему открыт.

– Ээээ, нет. Не велика радость – быть громоотводом для Ларссонов. Оно того не стоит, сколько бы денег ни наобещали, – Крис отрицательно помотал головой.

– Переметнешься к конкурентам, когда нас всех разгонят по домам? Надеюсь, твой трастовый фонд покроет отступные по контракту с пунктом о неразглашении, – попытался осадить его Броуди.

– Даже фонд Ларссонов не покроет эти отступные, учитывая, что в некоторых случаях мне грозит тюремный срок, – Кристофер глубоко вздохнул и прикрыл глаза. – Эх, были же времена, когда нам перепадали заказы по госконтрактам…

– И куда все это делось? – тон девушки стал абсолютно серьезным.

– Хороший вопрос, Эванс, – закатил глаза Крис.

– Я сейчас серьёзно. Когда в последний раз у нас был госзаказ, Крис? – зацепившись за эту мысль, не отступала девушка.

– Видимо, когда Розински ещё не получил свой первый сердечный приступ… Как же давно это было… Года три назад наверное… – прикинул Крис.

– Джентльмены, у меня для вас плохие новости, кажется, мы в полной заднице, – теперь мотивы ссылки Эванс в это Управление стали для нее более чем очевидны.