Принцип неверности
Шрифт:
— Тетенька, не бейте мня, это все Лидка придумала, она у нас за старшую…
— Живи, — презрительно разрешила я ей. — И больше не приставай к незнакомым девушкам.
Охранники помогли мне загрузить тяжелое, как комод, тело арт-директора в машину, получили честно заработанные деньги и ушли, не задавая лишних вопросов. Арчиров во сне почмокал губами и блаженно улыбнулся. Видимо, снилось мужику что-то приятное.
Я завела двигатель и выехала с парковки. В зеркало заднего вида я видела, как из гостиничного холла выбежали две мои недавние
Арчиров всю дорогу мирно спал, иногда тоненько всхрапывая. Котехов жил в отдаленном районе города. Но мы добрались быстро. Все-таки вечером движение не такое активное, как днем.
Остановившись возле обшарпанной пятиэтажки, стоявшей во дворе, образованном несколькими такими же пятиэтажками, я несколько раз нажала на клаксон. Вообще-то, это запрещено, но уж очень не хотелось мне в одиночку тащить этого кабаняку. А подниматься на второй этаж, потом опять спускаться — такая морока!
Но, видимо, сегодня был не мой день. Вернее, ночь. Котехов никак не отреагировал на мой сигнал. Пришлось переться к нему лично. Дверь он открыл не сразу. Я уже начала злиться, когда наконец услышала его шаги за дверью, которая через несколько минут широко распахнулась.
— Ты спишь, что ли? — раздраженно спросила я. — Сказала же, что скоро приеду! А он спать завалился! Кстати, время-то детское, на тебя не похоже, чтобы ты ложился спать в десять часов с копейками.
— Женька, прости, задремал, — извиняющимся тоном проговорил Олег. Волосы у него были растрепанные, а лицо немного помятое, — понимаешь, мы спецвыпуск программы готовим, двое суток не высыпаюсь. Ты проходи, чего в дверях-то стоять?
— Погоди со своим «проходи». Оденься, поможешь донести одно туловище.
— Какое еще туловище?! — спросонок он, видимо, соображал туговато.
— Ну, Котехов, ты и тормоз, — возмутилась я. — Тебе же по телефону сказали, что я везу тебе сто килограммов компромата! Так что идем, поможешь затащить их к тебе.
— Нет, ты мне объясни, — почесываясь, начал было задавать вопросы Олег, но я его перебила:
— Слушай, Котехов, если ты сейчас же не соберешься и не поможешь мне, я тебя вытащу силой! И ты прекрасно знаешь, что у меня это получится.
Угроза подействовала на приятеля.
— Это верно, ты как питбуль — вцепишься — не отпустишь, — проворчал он, снимая с вешалки куртку и натягивая ее.
Увидев мирно спавшего на переднем сиденье Арчирова, Олег мгновенно сбросил с себя остатки сна.
— Это кто? — строго спросил он. — Ты что, начала подбирать всякую пьянь на улицах?
Вот, тоже мне, нашелся борец за мою нравственность! Уж чья бы корова мычала, а его бы молчала.
— Я тебе сказала — сто килограммов компромата, — внушительно проговорила я. — Ты что, плохо
— Я нормально слышу, просто не пойму, за каким дьяволом ты привезла ко мне пьяного вдрызг мужика?
— Слушай, Котехов, хватит болтать, — разозлилась я. — Давай помоги мне дотащить это туловище, а потом я тебе все расскажу. Если сильно повезет, то уже сегодня тебе удастся пообщаться вот с этим, — я указала на Арчирова, — под диктофонную запись.
— Я, конечно, знал, уважаемая Евгения Максимовна, что вы авантюристка, но что до такой степени, даже не подозревал. Ты мне объясни, хотя бы вкратце, что это за информация?
Я поняла, что Котехов уперся и, пока не узнает все — как, что и почему, не только помогать, но и сочувствовать мне не станет.
— Это директор «Овации-95» Илья Семенович Арчиров, — вздохнув, начала рассказывать я. — Он сегодня здорово напился.
— Это я уже заметил, — вставил Котехов.
— Не перебивай меня! Так вот, напился он до бесчувствия и начал каяться. Завтра, а может, и сегодня из него можно будет выжать интересующую тебя информацию. Мне она, кстати, тоже не повредит. А теперь давай помоги занести к тебе этот пьяный ходячий магнитофон.
— Это что-то, — выдохнул Олег, — кто бы рассказал — не поверил бы! Ладно, берись. Попытаемся поднять этот говорящий диктофон.
На то, чтобы завести совершенно пьяного, а потому и вдвое более тяжелого Арчирова в квартиру Котехова, нам потребовалось больше получаса. О том, чтобы уложить его на диван, не могло быть и речи. На это у нас просто не осталось сил. Пришлось бросить его посреди комнаты. Когда с этим было покончено, Олег предложил выпить.
— Я не могу, — быстро отказалась я. — Во-первых, я за рулем, а во-вторых, на работе не пью.
— Во-первых, твой рабочий день закончен, значит, ты имеешь полное право расслабиться, — тут же возразил Котехов. — Во-вторых, после такого стресса просто необходимо принять энную дозу антидепрессанта, а в-третьих, никуда ты не поедешь. На улице ночь, мало ли что может случиться.
— Что может со мной случиться? — попыталась было возразить я, но не слишком уверенно. Откровенно говоря, мне и самой не хотелось никуда ехать. Слишком много сегодня событий произошло. Но оставаться у Олега на ночь — тоже не самая лучшая перспектива. Знаю я его кобелиный характер.
— Олег, тетка будет волноваться, — решила я привести последний аргумент.
— Не валяй дурака, Женька, — твердо сказал Олег. — Я прекрасно знаю, чего ты боишься.
— Я боюсь?! — возмутилась я.
— Ну, не боишься, так опасаешься, — отмахнулся Котехов. — Не придирайся к словам. Так вот, торжественно обещаю: приставать к тебе я не буду ни под каким предлогом.
Мне почему-то стало обидно. Что значит — не буду приставать? Я что, как женщина никого не могу заинтересовать? Это уже оскорбление меня как представителя слабого пола! Потом меня задело то, что Котехов так легко просчитал мои опасения.