Принцип оборотня (сборник)
Шрифт:
Кларк отрицательно покачал головой:
– Нет. Никаких попыток. И нечего было пытаться. И вообще, нам известно, что он ничего не смыслит в технике. А для того, чтобы отремонтировать ядерный двигатель, нужно иметь немалый опыт. Я говорю «отремонтировать», хотя по-настоящему его надо было монтировать заново.
Шулькросс впервые подал голос. Он заговорил легко, спокойно, не меняя положения в кресле.
– Может быть, мы не с того начали? – сказал он. – Лично у меня впечатление, что мы начали с середины. Нужно бы начать с самого начала, заложить фундамент для размышлений, и тогда
Все удивленно уставились на него, пытаясь догадаться, к чему он клонит. Шулькросс почувствовал, что нужно пояснить мысль.
– Скажите, Адамс, вы представляете себе, ну хотя бы приблизительно, что это за место, где побывал Саттон?
Адамс криво улыбнулся:
– Весьма приблизительно. Наверное, похоже на Землю. Это седьмая планета в системе 61-й Лебедя. В принципе можно было отправить его на любую из семнадцати планет системы, но расчеты показали, что именно на седьмой должна существовать жизнь.
Он сделал паузу, скользнул взглядом по лицам присутствовавших и продолжил:
– 61-я Лебедя – наш ближайший сосед. Это одна из первых звезд, к которым отправился человек, покинув пределы Солнечной системы. И с тех самых пор ее загадка мучает нас, как заноза под ногтем.
– Потому что не можем ее вытащить! – усмехнулся Андерсон.
Адамс кивнул:
– Вот именно. Это недоступная система, секреты которой можно было бы раскрыть, лишь проникнув туда. Уже многие годы, – продолжал он, – мы исследуем Галактику, и не вам рассказывать, что всякое удалось повидать. Условия жизни, абсолютно несхожие с земными, непривычные и опасные формы жизни, общественные системы и психология обитателей других миров, от которых можно просто свихнуться. У меня, например, начинается головная боль, как только я принимаюсь обо всем этом размышлять. Но мы всегда могли посмотреть своими глазами, хотя бы посмотреть – я подчеркиваю – на все, что нас интересовало. С 61-й Лебедя все было иначе. Мы просто не могли попасть туда. Планеты там покрыты плотным слоем облаков, а самое главное – на расстоянии нескольких миллионов миль от системы начинает действовать эффект скольжения…
Тут он посмотрел на Кларка:
– Я верно говорю?
– На самом деле описать это невозможно, – отозвался Кларк. – Но лучше всего подходит слово «скольжение». Вы не останавливаетесь, скорость не уменьшается, но вас как бы отталкивают. Как будто корабль натыкается на лед. Приборы ничего не регистрируют, однако преграда существует, и она непреодолима. Курс корабля отклоняется от заданного. Вы проводите коррекцию курса – и снова отклоняетесь. Я слышал, что, бывало, люди натурально сходили с ума, пытаясь приблизиться к системе, но им не удавалось ни на милю пробиться за некую воображаемую сферу.
– Да-да, – подхватил Адамс. – Все выглядит именно так. Как будто кто-то взял да и заключил систему в магический шар.
– Что-то вроде того, – подтвердил Кларк.
– Однако Саттон проник за эту черту, – констатировал Андерсон.
Адамс кивнул:
– Выходит, что так.
– Странно слышать это от специалиста, – процедил сквозь зубы Кларк. – Меня возмущает болтовня вокруг этой проблемы. Кое-кто, по-моему, вообще лишился рассудка. Говорят:
– Саттон проскользнул, – повторил Адамс настойчиво. – Его маленький корабль прошел там, где не смогли пройти большие.
Кларк упрямо покачал головой:
– Это бессмыслица. Размеры корабля ничего не меняют. Существует некий непонятный нам фактор, о котором мы даже никогда, по существу, не думали. Саттон действительно преодолел преграду, потерпел аварию при посадке и, если был внутри корабля, погиб. Но попал он туда не потому, что его звездолет был небольшой. Дело не в этом…
Все остальные сидели в напряженном ожидании.
– Но почему именно Саттон? – не вытерпел Андерсон.
Адамс спокойно объяснил:
– Корабль, как я уже сказал, выбрали небольшой. Можно было послать только одного человека, поэтому послали сотрудника, который лучше других мог справиться с работой, если бы проник туда.
– И Саттон лучше всех подходил?
– Да, – отрезал Адамс.
– Ну хорошо, – не унимался Андерсон, – допустим, он действительно лучше всех подходил для этой роли. Наверное. Ведь он в конце концов попал туда…
– Или его пропустили, – уточнил Блэкберн.
– Не обязательно, – возразил Андерсон.
– Но это вполне логично, – настаивал Блэкберн. – Почему мы хотим проникнуть в систему 61-й Лебедя? Чтобы узнать, опасна ли она. Я правильно понимаю?
– Правильно, – подтвердил Адамс. – Задача была именно такая. Все неизвестное потенциально опасно. И пока не узнаешь – не успокоиться. Именно такие инструкции и были даны Саттону: выяснить, нет ли опасности в этой системе.
– Следуя той же логике, – продолжал Блэкберн, – почему бы не допустить, что тамошние обитатели не хотят узнать то же самое о нас. Мы надоедаем им своими визитами несколько тысяч лет. Я вполне допускаю, что им тоже было бы интересно узнать нас поближе.
– Я понял, куда вы клоните, – кивнул Андерсон. – Получается, что они ждали, когда прибудет корабль с одним человеком на борту, поскольку пропускать корабль с большой командой и напичканный оружием не решались.
– Ну, что-то в этом роде, – подтвердил Блэкберн.
Адамс прервал их диалог и обратился к Кларку:
– Вы говорили о повреждениях. Вам удалось установить, когда именно они появились?
– Приблизительно двадцать лет назад.
– Давайте все-таки предположим, что Саттону каким-то чудом было известно, как отремонтировать корабль, – сказал Андерсон. – Тогда ему понадобились бы материалы, так?
– И очень много материалов, – ехидно уточнил Кларк.
– Жители той планеты могли дать ему все, что требовалось, – предположил Шулькросс.
– Если там вообще есть жители, – с сомнением сказал Андерсон.
– Не думаю, чтобы они смогли снабдить его материалами, – заявил Блэкберн. – Цивилизация, прячущаяся за силовым экраном, не может иметь развитой техники. Если бы у них была техника, они вышли бы в космос, вместо того чтобы прятаться. Я склонен полагать, что технически развитой цивилизации там нет.