Принцип Отелло
Шрифт:
Они пили чай, кофе, варили сообща рисовую кашу и так же сообща пытались накормить ею Игоря Леонидовича. Тот, конечно, послал их к черту с их молочной размазней, снова принялся гнать Василису из дома, но уже без прежней настойчивости.
А с утра вновь потребовал водки. Ну что ты с ним будешь делать!
Ближе к обеду Игорек был куда-то вызван телефонным звонком. Вернулся часа через полтора, взъерошенный и сильно возбужденный. Василиса к тому моменту огибала по двадцатому, наверное, кругу зимний сад, время от времени подходя к громадным окнам и бездумно
– У него положительная динамика! – выпалил он, распахивая двойные двери зимнего сада. – Василиска, не сегодня завтра он очнется!
– Кто?
Она не поняла ни черта. И конечно, прежде всего подумала про Игоря Леонидовича. Что не сегодня завтра тот перестанет трескать водку в неограниченных количествах и приступит наконец к заброшенному на время бизнесу, а также снова возглавит их общее дело, которое слишком тесно связало их троих.
– Кириллов! – воскликнул Игорь, удивляясь ее непонятливости. – Ну, чего ты глаза выкатила? Тот самый гаишник, которому выстрелили на дороге в голову. Ну, вспомнила?
– Да ты что?! – ахнула она, хватаясь за сердце. – Информация достоверная? Может, нас на пушку берут? Милиция собирается на живца убийцу поймать?
– Хочешь сказать, что как только настоящий убийца узнает об улучшении состояния мента, так сразу поспешит доделать начатое? – скроил Игорек рот насмешливой дугой. – Черта с два у него получится, милая! У нас и то не получится туда проникнуть.
– А как же тогда… – загоревала она тут же. – Как же тогда мы узнаем, кто стрелял в него, если попасть к нему не удастся? Ведь наверняка это был исполнитель всех заказов Зайцева!
– Мы не попадем, уж точно. Я к каким средствам только ни прибегал – бесполезно. А вот ты…
– Что я?
– Ты можешь туда попасть.
– Каким, интересно, образом? Человеком-невидимкой стану, нимфой впорхну в форточку? По-другому-то не выйдет, раз там охраны немерено!
– Ты станешь санитаркой. Медсестры из тебя не получится, все инъекции и лекарства в присутствии охраны делаются, а вот пол моют и пыль вытирают при открытых дверях. Охранники остаются в коридоре, а санитарка в палате орудует. Они из коридора наблюдают за ней. Но иногда и отворачиваются, и зевают, так ведь? А ты, как станешь простыни под Кирилловым перестилать и постель поправлять, можешь вопросик-то и задать. Нас ведь всех лишь один вопрос интересует, не так ли?
– Да, один: кто тот человек, который выстрелил ему в голову? – проговорила она и поежилась. – Только мне еще один вопрос не дает покоя, Игорек.
– Ну! Что такое?
– Игорь Леонидович говорил, помнится, что за городской квартирой Зайцева присматривает его двоюродный брат…
– Да, помню. И что? – Игорек хитро сощурился, принявшись хмыкать, как дурачок, ей-богу.
– Да ладно тебе прикидываться, Игорь! – обиженно протянула Василиса. – Наверняка уже нашел его, а сам…
– Не нашел, честно, – рассмеялся он, залюбовавшись ее обиженным пухлым ртом. – Но искал, признаюсь.
– И как же теперь, если не нашел?
– Он сам
– Да ты что? Рассказывай давай быстрее…
Двоюродный брат убитого Зайцева в день убийства, оказывается, был по поручению своего родственника в Москве. По слухам, навестил там несколько крупнейших столичных банков. Наподписывал в них гору каких-то бумаг (каких именно, никто не знает) и вчера ранним утром вернулся в городскую квартиру. Почти сразу же к нему в гости пожаловала милиция и вывела его из дома – не в наручниках, но взяв в плотное кольцо. Долго держали в отделении, потом возили в городской морг на опознание, а затем отпустили. Видимо, родственника своего он не убивал. Видимо, алиби у него железобетонное.
– И где он теперь?
– Дома.
– И ты так спокойно об этом говоришь?
– А что, ты мне разрыдаться прикажешь? – фыркнул Игорек и выразительно посмотрел в потолок. – Мне от хозяина никаких указаний не было. Инициатива, сама знаешь, чем пахнет.
– А промедление, догадываешься, чем может обернуться? – зашипела на него Василиса, соскочив с места и бросившись на Игоря едва не с кулаками. – Пока мы к Мерлину ездили и потом несколько дней выжидали, убийца убрал Зайцева и выкрал Саньку…
– Это по твоему видению, – нахмурился Игорь, перехватив ее кулак возле своего плеча, куда она пыталась его ткнуть. – А по моему теперь все иначе выглядит.
– И как же? – сникла Василиса, хотя догадывалась, что сейчас услышит.
– Ты ведь говорила, что у Зайцева может быть сообщник, так?
– Ну!
– И все мы думали, что сообщник его братец и есть. Кому еще мог Зайцев так довериться? Да никому, по большому счету. И тут вдруг получается… – вкрадчиво начал Игорек.
– Что братец его как бы ни при чем? Ты на это намекаешь? – вспылила Василиса и, изловчившись, все же ткнула кулаком Игоря в могучее плечо.
– А что еще думать, дорогуша, что? В милиции тоже не дураки сидят. Разве отпустили бы они его без уверенности в его невиновности? Уж я-то знаю, как там допрашивают. Нам из-за Маринкиной смерти так от милиции досталось! Меня даже на пару дней закрывали. Да, да! С Игорем Леонидовичем ограничились подпиской о невыезде, а меня закрывали.
– Понятно, – буркнула Василиса недовольно, отворачиваясь от Игоря и рассеянным от горя взглядом блуждая по столовой. – И ты хочешь сказать, что если Зайцева не убивал его двоюродный брат, в котором нам виделся сообщник, то его убил…
– Тот, кто сидел в подвале на цепи. И если в подвале сидел Сигитов, стало быть, убийца он.
– Почему сразу так? – промямлила она без особой надежды и уверенности.
Конечно, все сходилось на Сане. Василиса не дурочкой была и понимала, что третий сообщник в компании Зайцева – явный перебор. По слухам, Зайцев с бандитами не якшался, знакомствами не обрастал. Из всех, кто мог похвастаться его доверием, один двоюродный брат и был. И если он на момент смерти Зайцева находился в Москве, то убить своего родственника никак не мог. Значит… значит, снова все сходится на Сане.