Принцип отражения
Шрифт:
Кажется, на несколько мгновений Игорь потерял сознание, а когда снова открыл глаза - прут все еще торчал, сдвинувшись едва ли на несколько сантиметров.
– Упереться бы во что-нибудь...
– Матвеев задумчиво посмотрел на живот Ионова, словно упор собирался принимать именно с помощью него.
Несмотря на состояние, картинка в голове Игоря получилась до того нелепая и комичная, что он усмехнулся, только теперь заметив, что до крови прикусил губы.
– Только попробуй, - предупредил он.
С болью Игорь был хорошо знаком. В детстве, классе в третьем, его отвезли на простенькую операцию - удаление аденоидов. Кажется, в его поколении почти все прошли через эту крайне
Так что, по мнению Ионова, нынешние ощущения были вполне терпимы. Хотя, скорее всего, его нечувствительность можно было связать с тем, что тело Игоря стремительно немело; даже говорить теперь казалось непростой задачей. Или же сказывалось то, что он все-таки верил в волшебную регенерацию, обещанную Олегом.
– Сейчас позвоню отцу, он поможет, - выпустив злосчастный прут, Матвеев отбежал к брошенным вещам.
Игорь бездумно уставился в ровно-серое небо, без единого проблеска.
– Слабаки!
– голос, прозвучавший откуда-то сбоку, был громким и наглым.
Олег перестал отчаянно трясти пальто и уставился наверх, будто тот, кто говорил, находился на одном из остовов.
На пальцах друга заискрилось тревожное пламя.
Некто презрительно фыркнул, словно огромный кот, показывая крайнее пренебрежение к силе Матвеева. Затем раздался шорох и звон стекла; судя по звукам, чужак спрыгнул вниз и теперь приближался. Первым, что попало в поле зрения Игоря, были длинные босые ступни - не меньше сорок шестого размера. Сделав усилие, Ионов задрал подбородок. Сверху на него смотрел кто-то очень высокий (или так казалось из-за разницы их положений в пространстве). Парень, кажется, ровесник Игоря и Олега, все прочие приметы и параметры, которые бы можно было заметить и описать, терялись за рыжей... даже, наверное, ярко-оранжевой разлохмаченной шевелюрой чужака. Она настолько контрастировала с царящей в Нере серостью, что ослепляла. Еще Игорь успел заметить не менее яркие крупные веснушки на белом лице и хищную усмешку, но тут чужак обхватил прут и резко выдернул его из парня вместе с почти черным густым фонтанчиком крови.
Отброшенная железка с громким звуком покатилась в сторону.
– Всего-то, - презрительно хмыкнул рыжий и с любопытством уставился на Игоря.
Тот с трудом пытался сфокусировать взгляд на расплывающемся лице незнакомца. Не получалось. Реальность стремительно гасла, распадаясь отдельными сегментами.
– Отойди от него!
– к Ионову бросился Олег и, обхватив за плечи, попробовал приподнять.
– Ну же, чертова регенерация, запускайся! Отойди, я сказал!
– Или... что?
Игорь подумал: никто ведь не упоминал, что нерилы враждуют друг с другом. Какой-то конкурирующий клан? Или дело в ином? В любом случае,
Как раз вовремя.
С остова одного из домов спрыгнул на песок еще один чужак.
– Наблюдать и анализировать, Война!
– раздался хлесткий, словно удар плети, голос.
– Так они бы убились...
– огрызнулся парень.
Приблизившись, второй нерил, несмотря на то, что был ниже рыжего на целую голову, просто сцапал его за шкирку и потащил с площадки.
– А подраться?
– возмутился рыжий.
– Заткнись.
Второй чужак, вопреки всем законам тяготения и немалому грузу в виде парня, оттолкнувшись от асфальта, резко взмыл вверх, в один прыжок забравшись на крышу, а после и вовсе исчез из поля зрения.
– Офигеть!
– выдал Олег и только теперь заметил, что Игорь уже какое-то время не подает признаков жизни.
***
За окнами «рендж-ровера» стремительно проносились столичные улицы. Неоновые вывески, светящиеся плакаты, огромные наряженные ели - все смазывалось в снежной пелене. Новый год - время чудес. Только почему-то в случае Игоря даже чудеса оказались какие-то странные.
Хотя, наверное, стоило поблагодарить высшие силы и за это.
Прислонившись лбом к стеклу, Ионов прикрыл глаза. Его мутило от слабости - сказывалась сильная кровопотеря. Тут же, с переднего сиденья к нему обернулся взволнованный Олег. Андрей Викторович перестал отчитывать сына и коротко взглянул в зеркало заднего вида.
– Еще таблетку?
– Воды, если можно.
Матвеев-старший, резко перестроившись, затормозил у остановки и, включив аварийку, вышел к ларьку за минералкой. Будь Игорю хоть немного лучше, наверное, он испытал бы острый приступ смущения и дискомфорта. Слишком много заботы и внимания от не настолько уж близких ему людей - непривычно.
Бок стягивал плотный слой бинтов, под которыми жутко болел красный воспаленный рубец. С регенерацией полноценного нерила это ни в какое сравнение не шло, у того бы за прошедшее время даже шрама не осталось. Но, тем не менее, и такая малость была очень кстати. Иначе валяться бы Игорю в Новый год в какой-нибудь больнице, сочинив перед этим неправдоподобную историю про друзей, подбивших его влезть на заброшенную стройку.
А так был шанс, что к ночи уже все затянется.
– Держи, - пустив в машину морозного воздуха и с десяток любопытных снежинок, Андрей Викторович протянул Ионову бутылку.
– Скоро будем на месте. Об инциденте я сообщил, так что тебя обещали сильно не мучить расспросами и тестами для начала и даже подлатать немного.
– Звучит неплохо, - неуверенно улыбнулся Олег.
Он уже выяснил, что друг на него не сердится, и выслушал от отца часовую отповедь на тему, как можно быть насколько легкомысленными. Так что с одной стороны, худшее было позади, но совесть и чувство вины никак не унимались.
Игорь, жадно осушив половину бутылки, хрипло согласился.
– Да... если меня и пустят на опыты, то не сегодня.
– Глупости.
Андрей Викторович страдальчески поморщился - уже минут пятнадцать они еле тащились за каким-то «солярисом». И не выдержав, мужчина все-таки пошел на обгон, с интересом глянув в боковое стекло, чтобы понять, кто же такой правильный соблюдает скоростной режим и с зубодробильной вежливостью пропускает всех.
– Никто тебя на опыты пускать не собирается. Да, возьмут пару анализов, прогонят по симуляторам, дадут тесты порешать, может, с психологом побеседуешь. А потом потихоньку ассимилируешься в нашем обществе.