Принцип субординации
Шрифт:
– Здравствуй, Лена, - улыбаясь, произнесла Ольга, взглянув на часы. Наверняка ее соратница и в чем-то даже подруга сейчас как раз запивала шоколадку чаем. Была у нее такая традиция – в десять ноль-ноль пить чай, не взирая ни на какие обстоятельства. Словно в подтверждение догадки в трубке послышался шорох фольги, и Лена выдала дежурное:
– Приходи на чай. У меня шоколадка с орешками как раз.
Не выдержав позитивного напора, Ольга все-таки рассмеялась.
– Спасибо, Лен. Даже не знаю, как ты умудряешься
– Так работа у меня такая, Ольчик, - день тебе делать, - весело заключила Лена, и тут же перейдя на деловой тон спросила. – Но ты не настроение поднять звонишь, да?
Вопрос словно вернул девушку с теплых уютных облаков в холодную неприглядную реальность.
– Да, Лен, - без тени улыбки ответила она. – Проблема у меня. Похоже, серьезная.
– Субботин? – тут же отозвалась подруга, ошарашив Ольгу своей проницательностью.
– А откуда ты…
– Да брось! – воскликнула женщина. – Позвонила первый раз за месяц. И то, после того, как я тебе факс о назначении скинула. Что сразу не набрала-то?
– Да… Заработалась немного, а тут этот Субботин собственной персоной. Ну и…
– Субботин? – удивленный голос Елены сопровождает хруст, ломаемой шоколадной плитки. – Что-то он рано… Он обычно раньше обеда не появляется.
– Так ты его знаешь? – осторожно спрашивает Ольга, улавливая первые нотки собственного дурного предчувствия.
– Еще как знаю! – выпалила сотрудница, едва сдерживаясь от перехода на повышенный тон. – Этот ко… зел изрядно помотал нервы всем. Потому Палыч и отправил его в Китай по обмену опытом. Аж на пять лет. Говорят, он раньше домой вернуться порывался, но тот ему все выходы перекрыл. А сейчас, видимо, и самого прижало сильно, раз он этого ко… зла вызвал.
Ольга задумалась. Интересная картина вырисовывалась. По словам Лены Субботин хорошо отметился в компании, но, видимо, недостаточно хорошо, раз его попросили вернуться. Или не в той отрасли отметился. И теперь становилось совсем уж страшно за себя, потому что под словом «отметился» можно понимать все, что угодно. И в первую очередь просились на ум ФСБ и ворье в законе.
– Лена, а что он натворил такого, что его выслали? – осторожно поинтересовалась девушка.
Немного помолчав, Лена неохотно ответила:
– Не знаю, можно ли тебе говорить, но, надеюсь, ты меня не выдашь, - предупредила Лена, прежде чем полушепотом добавить. – Этот, прости господи, кобель, умудрился любовницу нашего мэра трахнуть. Да так, что эта дура залетела и вздумала к нему уйти. Любовь у нее, видите ли, проснулась. А мэр, сама знаешь, таких обид не прощает, вот и пришлось дитя горькое подальше отправлять, чтоб не закатали его в асфальт. Что тут творилось, когда мальчик уехал! На Палыча и налоговая, и ФСБ, и братки. И чуть ли не скопом. Но он молодец – выкрутился как-то и Андрюшку прикрыл. Ой…
– Андрюшку? – Ольга
– Оленька, ну что ты сразу к словам цепляешься? – встала в оборону Елена Михайловна. – Уже и оговориться нельзя. У меня вон тут кто только не ходит сегодня: и Валюшки, и Олежки, и Андрюшки...
– Андрюшка… - почти угрожающе проговорила Ольга.
– Ой, Оленька, все мне пора. У меня тут шеф на второй линии.
– Я тебе на стационарный звоню, а у тебя нет второй линии, - оборвала попытку бегства Ольга. – Давай, колись, что ты про него знаешь, пока я сама выяснять не начала.
– Ну, Оль… - обреченно пропыхтела женщина. – Ты же вынуждаешь меня открыть чужую тайну…
– По-моему, ты открыла чужую тайну минуту назад, а сейчас чуть не выдала свою. Так что колись: откуда знаешь Субботина? – строго проговорила Ольга, теряя терпение.
В противовес ожидаемому, в трубке раздался легкий смех, и снова веселый голос кадровички:
– Ну, вот, а говорил мне: «Не сможет, не сможет…», а ты вон как командовать научилась. Эх, ладно расскажу, чего уж теперь скрывать – все равно догадаешься.
И рассказала Лена, что знает Субботина и Палыча давно – еще с той поры, как жила в одном подъезде с мамашей Субботина – ставшей впоследствии мачехой их Палычу. И про то, что, вопреки обыкновению, сводные братья не стали конкурентами, а как раз наоборот – сдружились и друг за друга горой были. Правда, старший – Олег – всегда был серьезнее, а Андрей – тот еще паршивец, из-за которого доставалось обоим.
– Но ты не волнуйся, Оленька, - добродушно добавила Елена. – Если его к тебе отправили, значит, помогать будет. Палыч так просто своих людей не подставляет.
– Угу, - угрюмо ответила Ольга. – Вопрос только в том, кто для него свои… Ладно, Лен, информация приняла к сведению. Буду должна.
Коротко попрощавшись, Ольга повесила трубку и снова уставилась невидящим взглядом на дверь, словно ожидала, что вот-вот войдет посетитель.
Как гром среди ясного неба всплыла мысль о подрядчиках. Она так и не утрясла вопрос со сроками. Что там скажет этот вшивый юрист, который не всегда считает себя обязанным предупреждать руководство об изменениях?
– Мариночка, вызови нашего юриста, - проговорила он в микрофон, - и пусть бумаги захватит по СтройИнвесту.
Через пять минут знаток законов стоял в ее кабинете, теребя в руках папку с бумагами и заметно волновался.
– Что по ЗемСтрою? – нетерпеливо спросила Ольга, выразительно глядя на зажатую в руках папку.
– О…о…Ольга Александровна, а я о…отдал бумаги, - отчего-то заикаясь, произнес молодой человек, нервно поправляя очки. – Все, к…к…кроме их визитки.
– Что? – от удивления Ольга даже привстала с кресла. – Кому отдал?