Принцы демонов. Умирающая Земля. Хроники Кадвола. Планета приключений. Книги 1 - 16

Вэнс Джек Холбрук

Вейнесс нервно фыркнула.

— Надеюсь, это не имеет отношения ко мне. Он ведь не приказал тебе оставить меня на необитаемом острове или выбросить за борт.

— Нет, все гораздо хуже, — мрачно пробурчал Глауен.

— Хуже? А что может быть хуже?

— Ну, сама посуди. Он приказал мне присоединиться к Дерзким Львам.

— Согласна, ничего хорошего. Но бывает и хуже… И что ты ответил?

— Для начала я скажу тебе то, что должен бы был сказать ему: «Если вас так интересуют Дерзкие Львы, то присоединились бы к ним сами!» Но тогда я от неожиданности и язык проглотил. Наконец я высказался: «Почему именно

я? Кеди уже и так входит в эту группу». «Я знаю это, — согласился он, — Но Кеди, однако, несколько безынициативен и бывает легко предсказуем. Нам нужен там ты!» Я снова спросил его: «Зачем? Почему именно я?» Но только ответил: «Настанет время и ты все поймешь сам». «Очевидно, вы хотите, чтобы я стал вашим шпионом?» — поразился я. «Естественно! — с каким-то удивлением ответил он, — А как же иначе?» Тогда я напомнил ему, что Арлес относится ко мне очень враждебно и не позволит мне присоединиться к этой группе. На что он только рассмеялся и сказал, чтобы я не брал это в голову. «Не пройдет и недели, как ты будешь считаться Дерзким Львом», — сказал он. Вот поэтому-то у меня такое мрачное настроение.

— Бедняга! Но, Глауен, давай не будем сегодня забивать себе этим голову. До острова еще далеко?

— Уже близко. Мы вот-вот его уже увидим… На самом деле, видишь вон то серое пятнышко на горизонте? Это и есть Океанский остров.

Шлюп продолжал бежать своим курсом: вверх по склону голубой волны, а затем сквозь брызги вниз в низину между волнами. Океанский остров, являясь вершиной подводной скалы, представлял собой невысокий конус с изрезанной вершиной. По прибрежной линии он зарос кокосовыми пальмами, а сами склоны были покрыты лесом из местных пород деревьев.

Глауен бросил якорь в укрытой со всех сторон бухточке, примерно в ста метрах от берега, покрытого белым песком. Он спрыгнул за борт, где глубина не превышала полуметра.

— Иди сюда, — сказал он Вейнесс, — Я отнесу тебя на берег.

После секундного замешательства, Вейнесс обхватила руками его шею. Он отнес девушку на берег. После этого он опять вернулся к лодке, чтобы забрать корзину с продуктами для пикника.

В тени большого раскидистого дерева Глауен развел костер, и на шампуре поджарил куски мяса. Потом эти куски были смочены наперченным соусом, положены на хлеб и уничтожены вместе с бутылкой молодого белого клаттукского вина.

Позавтракав, они развалились под деревом и любовались кокосовыми пальмами, которые в так бризу качали своими широкими листьями. Океанские волны набегали на песчаную полосу берега, а потом не торопясь откатывались обратно.

— И нет здесь никаких Дерзких Львов, — вздохнул Глауен, — Они поджидают нас где-то вон там. И возвращаться к ним кажется такой глупостью. И зачем тогда возвращаться, коли мы можем провести свою жизнь в этом вечном покое, в гармонии с природой? Против такой идеи даже ничего и не возразишь.

— Я бы так не сказала, — с сомнением возразила Вейнесс, — От завтрака-то ведь ничего не осталось. Что мы здесь будем есть?

— Дары природы. Рыбу, съедобные корешки, водоросли, кокосы. Будем ловить крыс и береговых крабов. Да это несбыточная мечта миллионов романтических поэтов.

— Так-то оно так, если не задумываться о кухне. Представь себе, каждый вечер у тебя на ужин или крыса или краб. Это очень скоро надоест. Примерно по этой же причине лет через десять-двадцать тебе надоем

и я… особенно, если учесть отсутствие мыла.

— Ну, мыло — это не проблема. Мыло можно сделать из кокосового масла и золы. — возразил Глауен.

— В таком случае остается только одно препятствие: моя мама. Она ничем не отличается от всех остальных мам. Романтическое проживание на Океанском острове, как в прочем и на любом другом, разрушит ее планы в отношении моего замужества.

— Твоего замужества?! — с удивлением уставился на нее Глауен, — Но тебе еще рано думать о замужестве.

— Не надо так переживать, Глауен. Все еще очень неопределенно. Просто, моя мама немного заглядывает в будущее. Этот человек не прочь жениться на мне, по крайней мере, он так сказал моей маме. Он получил большое наследство и на данный момент очень влиятелен на Штроме. Моя мама считает, что мы составим великолепную пару, не смотря на то, что по всем своим взглядам он примыкает к ЖМС.

— Хмм. А что ты думаешь обо всем этом?

— А я особо об этом не задумываюсь.

— А как зовут этого ЖМСера, — как бы невзначай спросил Глауен.

— Джулиан Бохост. Когда мы были на Земле, он был там же, но я видела его совсем мельком. Он довольно умен и важен, и мама, может быть, права: Джулиану скорее всего не понравится, что его невеста проведет десять или двадцать лет своей юности на Океанском острове в обществе другого джентльмена.

— Он тебе нравится?

Вейнесс снова рассмеялась.

— У меня могут быть хоть какие-то секреты?

— Извини. Я не должен был задавать подобных вопросов, — Глауен встал и взглянул на солнце, — Что ни говори, но на сегодняшний день время романтических идиллий подошло к концу. Бриз повернул на запад, а это хорошая новость, но у него есть тенденция к концу дня ослабевать, так что, возможно, сейчас самое время возвращаться.

Глауен понес корзинку для пикника обратно к лодке. Он обернулся и обнаружил, что Вейнесс стоит у края воды и собирается перебираться на лодку.

— Я перенесу тебя, если ты немного подождешь.

— Я ничего не имею против того, чтобы немножко замочить ноги, — беспечно махнула рукой Вейнесс.

Но тем не менее она подождала и не стала протестовать, когда Глауен поднял ее.

На полпути к лодке Глауен остановился. Их лица были совсем рядом.

— Я слишком тяжелая? — хриплым шепотом спросила Вейнесс, — Ты собираешься бросить меня в воду?

— Нет…, — вздохнул он, — я не вижу для этого никаких причин.

Он отнес ее на лодку и забрался туда следом. Пока Глауен поковал корзинку для пикника и готовился к отъезду, Вейнесс сидела на пассажирской скамейке и с загадочным выражением на лице пропускала сквозь пальцы волосы. Она помогла юноше поставить паруса и поднять якорь; шлюп покинул Океанский остров и пошел правыми галсами по голубому полуденному морю.

На обратном пути домой ни Глауен, ни Вейнесс не разговаривали; хотя они и сидели рядышком по левому борту в рулевой рубке, каждый, казалось был погружен в свои мысли.

Когда бриз уже начал ослабевать, а солнце клониться к западу, Глауен ввел шлюп в устье реки Ван и поднялся к доку Клаттуков. Пришвартовав шлюп, Глауен проводил Вейнесс на самоходном вагончике Клаттуков до Речного домика. Какое-то мгновение она была в нерешительности, как бы что-то обдумывая, потом повернулась к Глауену и сказала: