Принцы Пограничья

Абнетт Дэн

— Ты меня не вспомнишь, — сказало оно; его голос напоминал голос говорящих часов.

— Справедливо, — согласился Оуэн и снова потерял сознание.

Глава пятнадцатая

— Слушай, я в порядке. Правда, — сказал Джеймс.

— Нет, ты не в порядке.

— Оуэн, правда, я…

— Я доктор или как? — спросил Оуэн. — Ну?

— Ты достаточно часто напоминаешь нам об этом.

— Тогда я должен знать, правда? — бойко отозвался Оуэн. — И знаешь, что ещё правда? Не нужно

быть доктором — как я — чтобы понять, что ты совершенно не в порядке. Никто из нас не в порядке. Мы только что прошли через серьёзное испытание. Одно из самых ужасных, какие я помню с тех пор, как пришёл на эту чёртову работу. Так что сиди спокойно, молчи в тряпочку и дай мне сделать своё дело.

Было восемь часов вечера. Двумя часами ранее разыгралась ужасная буря, вторая подряд за последние две ночи, зародившаяся в Бристольском заливе и ураганом переместившаяся на землю. Русалочья набережная высоко у них над головами была пуста. Проливной дождь заливал пристань и освещённые лампами дощатые настилы.

— Как остальные? — спросил Джеймс, в то время как Оуэн продолжал осматривать его с помощью своих медицинских инструментов.

— Насколько я могу судить, они обессилены и ранены, — сказал Оуэн, — и мы должны быть чертовски благодарны за то, что этим всё и ограничивается. Я не обнаружил ничего более… серьёзного. Но я планирую осматривать всех ежедневно до тех пор, пока не удостоверюсь в том, что никаких повреждений не осталось.

Джеймс кивнул. Ему рассказали о том, что он, Оуэн и Йанто потеряли сознание, и он пробыл в этом состоянии дольше всех. Гвен тоже была на грани, но ей удалось справиться с собой. Джек и Тошико очень мало рассказали о том, что пережили, и похоже было, что они меньше всех пострадали от эффекта Амока, оказавшись изолированными там… там, где они побывали.

В медицинский отсек вошла Гвен. Её лицо было усталым, под глазами залегли тёмные тени. Ничуть не стесняясь, она подошла к Джеймсу и поцеловала его.

— Я доктор, — проворчал Оуэн. — Я лучше целуюсь.

— Джек хочет, чтобы к десяти мы собрались в конференц-зале, — сказала Гвен.

— Ладно, — сказал Джеймс.

— Мы все, — сказала Гвен.

Оуэн кивнул.

Она поднялась по лестнице в кабинет Джека. Тот сидел за своим столом и чистил револьвер.

— Привет, заходи, — сказал он.

Она вошла и села лицом к нему.

— Что-нибудь новенькое? — спросил он.

— Нет, — ответила она. — О, кроме одной вещи. Был отчёт о гражданских беспорядках сегодня днём. Как раз в то время, когда с нами происходила вся эта ерунда.

— Где?

— На том же самом месте, где мы были в прошлый четверг вечером. Там, где мы обнаружили ту чёртову штуку. Там была какая-то драка, небольшой бунт. Несколько сожжённых машин, разбитые окна.

— Откуда ты это знаешь?

— Проверила полицейские системы. Всё это закончилось так же быстро, как и началось, но никто не пожелал и не попытался объяснить, что это, чёрт возьми, происходило.

— Всё опять прошло?

— Примерно

в то же время, когда у нас прошла мигрень и мы начали вспоминать, как пишутся наши имена.

— И что говорит полиция?

Гвен пожала плечами.

— Кто-то предположил, что это может быть отравление какой-нибудь химией, утечка ядовитых веществ на одном из промышленных складов у залива. Службы по охране окружающей среды проводят проверку. В конце концов, это случалось дважды за последнюю неделю.

Джек печально улыбнулся.

— Ну, по крайней мере, они продумали прикрытие за нас.

— Так что, будем начинать совещание? — спросила она.

— Сначала я хочу кое-что тебе сказать, — сказал Джек, закрывая барабан своего старого револьвера и убирая его назад в кожаную кобуру. Он закрыл крышку маленькой бутылочки с маслом и сунул её в футляр, где хранились остальные инструменты для чистки оружия.

— Это не может подождать до совещания?

— Нет, — сказал Джек. Он бросил две перепачканные маслом шерстяные тряпочки и встал, чтобы спрятать набор для чистки в ящик своего стола. — Во-первых, я хочу сказать тебе спасибо. Сегодня ты спасла меня, Гвен.

— О, нет, я просто…

— Ты спасла меня, — настаивал Джек, снова садясь. — Меня и Тошико, нас обоих. Несмотря ни на что, несмотря на… обстоятельства, при которых тебе пришлось действовать, ты не опустила руки. Ты осталась там и, хотя это было сумасшествием, ты нашла способ вытащить нас.

Он посмотрел на неё.

— Это был чудовищным безумием, Гвен. Чудовищным. Использовать одну угрозу для борьбы с другой. Откуда ты знала, что это сработает?

— Честно? Я не знала. В тот момент мне показалось, что в этом есть логика. Но в то же время я была девчонкой, у которой дико болела голова и которая едва ли могла отличить левую руку от правой. Поэтому я считаю, что вам повезло. На самом деле.

— Я согласен, на удачу я согласен всегда, — сказал Джек. — Ещё раз спасибо.

— Пожалуйста, — сказала она, — не заставляй меня краснеть.

— Да, тогда тебе не понравится вторая вещь, которую я хочу тебе сказать. Во-вторых, я хочу извиниться.

— О, за что?

Джек вздохнул.

— Знаю, я уже извинялся за то, что грубо обошёлся с тобой на прошлой неделе, но серьёзно, мне нужно сделать намного больше. Я очень плохо справился со всем этим. Как…

— Любитель? — предположила Гвен.

— О, да, — он ухмыльнулся. — Я не имел права так называть вас.

— Я уже говорила тебе, — сказала Гвен, — быть такими любителями — это было лучшее, на что мы могли надеяться. И ты тоже. Мы должны гордиться этим. Всё, что не убивает нас, даёт нам урок на будущее. Как мы можем ожидать, что загадки этой чёртовой Вселенной разгадаются сами собой, и как мы можем знать всё обо всём? Какой-то инопланетный прибор сегодня вывел тебя из игры, Джек. Но день прошёл, и мы все по-прежнему живы, и Кардифф не превратился в дымящуюся воронку, населённую зомби, так что, знаешь, мы крутые.