Принуждение к Игре
Шрифт:
Игрок Августино нанес критический удар.
Так вот, кто там в дверях застрял, оказывается. Удар Гретой в лоб уже точно бывшему наставнику.
Вы нанесли критический удар.
Маньяк-наставник умер от вашей руки.
Внимание! В связи с тем, что вы убили своего наставника, будучи маньяком-учеником, а не маньяком или выше, бонус за убийство маньяка-наставника снижен на 30 процентов. Для дальнейшего развития профессии обратитесь к другому маньяку-наставнику.
Получена способность «Удар из тени».
Улучшена способность «Двери сумрака». Текущее значение 3.
Уровень профессии ученик-маньяка увеличен. Текущее значение 3.
Получено достижение «Охотник на маньяков». Текущее значение 1. Для получения второй ступени необходимо убить еще 10 маньяков.
Получено описание: Малая пентаграмма Тьмы.
Внимание! В связи с тем, что вы убили маньяка, при этом сами являетесь представителем данной профессии, на вас накладывается «Печать Тьмы» (малая – текущий уровень профессии ученик). +50 % к умениям и способностям днем, и +100 % ночью, действие 24 часа. Для продления бонуса необходимо провести жертвоприношение в малой пентаграмме Тьмы в течении 24 часов. Если в течении 96 часов жертвоприношение не будет произведено Матушка Тьма забудет о вашем существовании, печать перейдет с состояние метки, но о вас не забудудт ее последователи, отношение с фракциями тьмы и хауса: – 20000, презрение. Для повторной активации печати необходимо провести четыре жертвоприношения в течении 72 часов.
Внимание! Расовое ограничение расы «Гремлин» «Не принятия богов». Действие малой печати Тьмы изменено: +20 % к умениям и способностям днем, и 40 % ночью, срок действия 16 часов. Для повторной активации необходимо провести шесть жертвоприношений в течении 72 часов. Штраф при переходе печати в метку отсутствует.
Глава 14
Пока Августино вчитывался в свои сообщения и растекался в блаженной улыбке, я посмотрел в окно. Мда, последствия миниторнадо были на лицо, а ведь кому-то выпишут за все это счет.
– Антон, Антон! – затормошил я застывшего в блаженстве колобка.
– Да? – глаза сыщика сфокусировались.
– По нашей договоренности это была операция вашего клана. И мое участие в ней не афишируется. Так?
– Ну да.
– Отлично, значит и все претензии тоже к вам?
– Какие претензии?
– Ну, пока за маньяком по улице гнался, пару цветочных горшков разбил. Бочку опрокинул, и вроде где-то вывеску сорвали.
– Да непарся! Официально заявляю, клан «Колобки» берет на себя все расходы по возмещению ущерба в ходе проведения этой операции.
– Вот и ладненько, – заворачиваю Грету в простыню, надо срочно ей новую повязку сделать, – тогда я пошел. Удачи.
– И тебе.
– До связи. Кстати там внизу кучка жалобщиков. Неписи, думаю, чуть позже подтянутся. Пока, – и захлопываю за собой дверь, не дожидаясь реакции.
Вниз на улицу нельзя – разорвут. Будем уходить через крышу. На крыше пусто, это хорошо. Теперь «Двери Сумрака», на третьем уровне я могу прятаться в тени уже целую минуту, и резиновые ноги. Круть! Я человек-паук! Я ужас, летящий на крыльях ночи! Я… Гребаная черепица! Ух, чуть не свалился. Вторыми руками, призванными на автомате, едва успел схватиться за водосток. Надо посидеть отдышаться, а то этот адреналиновый всплеск до добра не доведет.
Табак в игре есть, но стоит он… раз в десять дороже, чем в реале. И это притом, что стоимость пачки сигарет перевалила за пятьсот рублей. Вот такая борьба за здоровье нации. Отец не курит, я балуюсь, мне пачки на полтора месяца хватает. А вот дед мается. Он, конечно, не бедствует, как-никак совладелец таксомоторной фирмы. Но все равно считает жлобством, такие бабки за курево отдавать. Перешел на трубку, даже самосад на даче пытается выращивать. Он и живет на даче. Как бабушки не стало, сидит там невылазно. Соседи такие же пенсионеры, летом ко многим внуков привозят, а зимой они сами по себе. В складчину себе клуб построили.
Наверное, самое сложное место работы, для официантов. Посудите сами – каждый посетитель, это совладелец. А с другой стороны, строили для себя, и не за ради прибыли. Буйных нет, привычки каждого известны, за полночь редко кто засиживается. И то если матч какой-то или партия в преферанс затянется. Так и отпустить могут, сами хозяева и закроют. Да и охрана к тому же.
Помимо пятерых крепких мужиков, бывших военных, чуть ли не в каждом доме собаки есть. Только у моего деда три нюфа живут. Сейчас они уже старенькие, а вот лет пятнадцать назад я их в санки запрягал, тогда еще пятеро нюфок было. И давай по поселку рассекать. Днем сестру катал, а вечером соседскую девчонку. Помню, как-то перевернулись мы с ней, прямо в сугроб…
Что-то меня опять не туда понесло. Надо куда-то уже с этой крыши валить. Так, судя по карте до моей каморки в пансионате «Три звезды» два километра по прямой. Но мне туда пока не надо. Есть срочное дело, а именно повязка для Греты. С утра к Октаму, не могу же я Греточку, да маленькая, да, до обеда замотанной в простыню таскать. Наверное, и у Ментиша и у Йогиля найдется что-то подходящее. До Ментиша ближе, но пойдем к мастеру. Может он мне еще на один возникший вопрос ответит.
– Кто там ломится, на ночь глядя?!
– Это я, ваш скромный ученик, мастер Йогиль!
– Скромные утром под дверью стоят, а не ночью в дом ломятся! Заходи, с чем пожаловал?
– Да вот, – начал я переступая порог, – видите какая оказия приключилась. Греточка моя повязку потеряла, а без повязки совсем труба. Ни из дому выйти, ни по улице пройти.
– А от меня что надо?
– Может у вас найдется повязка для окаянной кувалды?
– Деда! Кто там пришел? – со второго этажа спускалась Ирнель, младшая внучка мастера.
– Да вот внучка, мой нескромный ученик пожаловал.
– Ой! Какая прелесть! – для того чтобы назвать Грету прелестью надо иметь специфическое чувство вкуса. На внучку упала картина, – еще и вредничает!
– Да, Ирнель, – улыбаюсь потирающей голову гремлинше, – она не только вредничает, если ее лиловый глаз не прикрыть – беды не оберешься, за тем и пожаловал.
– Ой! Бедненькая, а у меня, кажется, есть кое-что подходящее. Не уходи, я быстро.
– Да куда уж я уйду.
– Вот и славно, вы пока с дедушкой чай попейте, а я быстро, кое-что поправлю и принесу, думаю ей понравиться. – Ирнель зарделась и убежала наверх, оставив меня в недоумении.