Принуждение к миру

Головачев Василий Васильевич

Водитель опустил стекло дверцы, протянул охраннику коричневую книжечку с гербом Грузии и надписью на грузинском языке: «Министерство национальной безопасности». Тот раскрыл удостоверение, глянул на фотографию, вернул книжечку, козырнул.

– Проезжайте.

Ворота раскрылись. Джип проехал во двор замка, остановился у входа в центральное строение, имевшее вполне современный вид, несмотря на узкие стрельчатые окна с решетками и готического вида детали, надстройки и обводы. Двор был вымощен брусчаткой и очищен от снега, по периметру были

припаркованы несколько автомашин разного класса, от военного «УАЗа» до «пятисотого» «Мерседеса».

Из двери центрального входа в здание вышел еще один атлетического вида спецназовец в камуфляже, с автоматом Калашникова через плечо. Он посмотрел на джип, на водителя-подполковника, перевел взгляд на пассажира.

– Документы.

Дверца джипа открылась. Из него неторопливо выбрался верзила в камуфляже, с завязанным платком на голове, смуглый, горбоносый и бородатый. Глаза его сверкали, как лед, неукротимой фанатической воинственностью. Он мельком взглянул на мрачные стены и башни замка, достал из внутреннего кармана квадратик черного картона с отпечатанной на нем белой краской головой волка.

– Что это? – Охранник удивленно повертел в пальцах кусочек картона.

– Пэрэдайтэ гэнэралу Шэварадзэ, – проговорил бородач гортанным голосом по-русски, но с довольно сильным акцентом.

– Какому генералу?

Бородач повернулся к охраннику спиной и залез в джип. Сказал, закрывая дверцу:

– Я падажду.

Охранник еще раз повертел в руке черный квадратик с изображением головы волка, пожал плечами и скрылся за дверью. Прошла минута, другая, пятая.

Подполковник-водитель и пассажир джипа за это время не сказали друг другу ни слова, ни разу не оглянулись и не сделали ни одного лишнего движения. Они знали, что двор просматривается телекамерами и сейчас за ними наблюдают внимательные глаза охранников.

Дверь открылась, вышел тот же гигант-охранник.

– Пройдемте.

Бородач в платке вылез из джипа, кивнул на водителя:

– Он подождот мена здэс.

– У нас мало времени, – обрел дар речи водитель.

– Успээм, – отмахнулся бородач.

Один за другим они вошли в здание, где их встретили еще двое охранников с автоматами.

– Оружие есть? – обратился к гостю один из них, сделав движение стволом автомата.

– Нэт, – лаконично ответил бородач, приподнимая руки.

Охранники переглянулись. Тот, что был постарше, провел вдоль тела гостя рамкой металлоискателя. Загорелась красная лампочка, прозвенел звонок.

Руки охранников легли на стволы автоматов.

– Это нож, – остался спокойным бородач. – В сапогэ. И мобыла.

Его обыскали, вытащили из чехла на лодыжке финский охотничий нож, из кармана мобильный телефон.

– Больше ничего, – доложил охранник.

– Отдай мобылу, – сверкнул лютыми глазами бородач.

Охранники снова переглянулись.

– Отдай, – приказал старший. – Гурген, проводи его в солярий, генерал сейчас поднимется наверх.

Бородача

отвели в левое крыло здания с высокими стрельчатыми окнами и оставили одного. Он оглядел практически пустой зал с плиточным полом и двумя диванами у стен, подошел к окну, сцепив руки за спиной. Однако стоял так недолго. Из коридора донеслись шаги, и в помещение вошли трое мужчин. Один из них, одетый в песочного цвета махровый халат, оказался генералом Шеварадзе, два его спутника, молодые, сильные, угрюмые, были его телохранителями.

– Кто ты? – нахмурился генерал; лицо у него было одутловатое, тяжелое, в складках, лысину на голове окружал венчик белых волос, и он очень здорово походил на бывшего президента Грузии.

– Шамиль, – глухо сказал бородач, опуская руки по швам. – У мэна пысмо вам.

– От кого?

Бородач посмотрел на телохранителей генерала, качнул головой.

– Ныкто нэ должэн знат.

– Говори при них.

– Нэт, – упрямо качнул головой бородач. – У мэна прыказ командыра.

– Я тебя не знаю. Не хочешь говорить – уходи.

Бородач молча повернулся и пошел к двери.

– Стой! – Генерал посмотрел на своих спутников. – Отойдите в угол. Глаз с него не спускайте!

Телохранители повиновались.

– Подойди!

Бородач приблизился.

– Кто тебя послал?

– Мачо Кетоев.

Генерал вздрогнул, нервно облизнул губы.

– Я же говорил ему – никаких прямых контактов! Скотина упрямая! Ему надо немедленно убираться из ущелья! Иначе все закончится трибуналом!

– Он пэрэдал пысмо.

– Сахацеви берел! – выругался генерал по-грузински. – Скотина безмозглая!.. Давай письмо!

Бородач достал из кармана дискету и мобильный телефон.

– Мнэ надо позвоныт командыру.

– Звони и убирайся!

Бородач повернулся спиной к телохранителям генерала, направил на него торец мобильника и набрал номер. На трубке мигнул красный огонек.

И тотчас же генерал вздрогнул, широко раскрыл глаза, схватился за грудь.

– Быстро! – рявкнул бородач, оглядываясь на телохранителей. – Эму плохой!

Парни бросились к своему боссу, подхватили под руки, наперебой спрашивая, что с ним. Бородач в это время успел еще раз набрать на мобильнике ту же цифровую комбинацию, и генерал потерял сознание, получив еще один инфразвуковой импульс «отложенной смерти».

Его уложили на диван, расстегнули халат, начали массировать грудь; причем бородач принимал в этом самое деятельное участие, до тех пор, пока не прибежали врач и дежурная медсестра. После этого о бородаче забыли, и он спокойно вышел из здания, сел в джип.

– Поехали.

Подполковник-водитель завел двигатель, повел джип к воротам. Выпустили машину через минуту. И лишь когда она скрылась за поворотом дороги, ведущей в обход ущелья, к городу, во дворе замка началась суета. Генерал Шеварадзе умер от сердечного приступа, и очнувшаяся охрана военного дома отдыха вспомнила о посетителях замка.