Приручение демонов для новичков
Шрифт:
Он посмотрел на десерт.
— Что ты хочешь в этот раз?
— Твое имя.
— Какое?
Я махнула рукой.
— Не то, что для призыва. Личное имя.
Уголок его рта приподнялся в насмешке, и он сел. Он повернулся ко мне, и быстрое движение привлекло мой взгляд — что-то длинное и тонкое двигалось по полу за ним.
Я застыла.
— У… тебя есть хвост?
Он оглянулся. Длинный хвост, похожий на хлыст, скользнул по полу, замер, и я заметила два изогнутых шипа на конце.
— А у тебя
— Отлично балансирую.
— Потому hh’ainun медленные.
Я подняла первый кусочек пирога с тарелки и опустила возле серебряной линии. Каждый кусочек лежал на салфетке, чтобы я могла легко их перемещать.
— Твое имя.
— Тц.
Я смерила его взглядом, и моя смелость потрясала меня. Куда делась моя робость? Может, ключом к моей уверенности было то, что я общалась через непроницаемый барьер.
Он смотрел на меня.
— Заилас.
— Так тебя зовут? Зилас?
— Не Зи-и-илас, — он подражал мне, преувеличивая. — Заи-и-илас. Попробуй еще.
— Зи-илас.
— За-и-лас. Три слога, не два.
— Зайлас.
— Уже ближе, — отметил он.
— Я стараюсь, — пожаловалась я. — Мое имя сказать куда проще. Робин.
— Робин?
Удивление вспыхнуло во мне. С его странным акцентом мое имя звучало почти так же интересно, как его. Улыбаясь, я подвинула уголок салфетки к линии круга. Он подтянул салфетку к себе, взял пирог и проглотил в три укуса. Не жевал.
— Ты не говорил, понравилось ли тебе, — отметила я.
— Твое имя?
— Пирог, — но теперь мне было интересно, что он думал о моем имени.
Он смотрел на оставшиеся кусочки.
— Что еще ты хочешь?
Я задумалась на миг.
— Сколько тебе лет?
— Оу?
— А?
Мы смотрели друг на друга, языковой барьер мешал понять. Его возраст было сложно представить. Будь он человеком, я дала бы ему чуть больше двадцати, но кто знал, как старели и взрослели демоны?
Я попробовала снова.
— Сколько лет ты прожил?
Он нахмурился от изумления.
— Ты такое считаешь?
— Конечно. Мне двадцать.
— Двадцать, — он смотрел на меня, окинул взглядом от макушки до колен в джинсах. — Я не так выучил ваши цифры. Двадцать — не то.
Я подняла палец.
— Один, — я раскрыла все пальцы на ладони. — Пять, — я добавила другую ладонь. — Десять, — я открыла и закрыла пальцы дважды. — Двадцать.
— Насколько длинный год?
— Эм… триста шестьдесят пять дней, так что…
Он потер рукой по лицу, и это было так по-человечески, что я опешила.
— Dileran. Я не знаю этого. У меня нет чисел.
Я разочарованно подвинула еще кусок пирога.
Он проглотил угощение.
— Что еще?
— Как ты меня называешь?
— Пай-и-лас, — деловито сказал он. — Это значит «маленькая женщина».
Значит, девушка. Я сморщила нос.
Он поманил пальцами в сторону пирога, намекая, что его нужно отдать. Я фыркнула.
— Ты не получишь кусочек за такой маленький ответ. Хм, что еще… — я разглядывала его раздраженное лицо. Черные волосы спутались на лбу. Если бы не алые глаза и рожки, его лицо могло принадлежать человеку. Это путало. — Почему ты показался в этот раз? Ты не должен был.
— Чтобы увидеть тебя нормально. Зря потратила вопрос, пайилас.
— Увидеть меня? Так ты не видишь сквозь ту тьму?
— Глаза не видят без света, — отметил он. — Я могу видеть иначе, но… не детали.
Я с любопытством склонилась ближе.
— Как именно иначе?
— Я вижу… горячее и холодное. Облик жара.
— Да ладно! У тебя инфракрасное зрение? Как у змеи?
Он нахмурился.
— Я не знаю такие слова.
— Инфракрасный — это спектр света, а змея — животное. Рептилия, длинная и тонкая с чешуей и… погоди, — я вскочила на ноги. — Минутку.
Я поспешила к энциклопедиям, которые нашла в первый визит сюда. Красивые тексты по зоологии с похожими корешками стояли на высокой полке. Я вытащила одну книгу и полистала.
— Вот! — я подбежала к кругу, опустилась на колени и протянула открытую книгу, на странице справа было блестящее цветное фото гадюки. — Это змея.
Он склонился, чтобы посмотреть на страницу ближе, и его голова дернулась. Мерцание пробежало по воздуху, барьер замерцал от контакта. Он сжался, чтобы избежать невидимой силы, посмотрел на страницу энциклопедии и поднял голову.
Мое сердце сжалось от чего-то, близкого к страху. Я была близко к кругу, ближе, чем раньше. Я видела гладкую текстуру его кожи, темные узкие зрачки, едва заметные в алом сиянии глаз. Я могла протянуть руку и коснуться его.
— И чем я похож на этого зверя? — спросил он, приводя меня в чувство. — Мы разные.
— Змеи тоже видят жар, — я убрала книгу, отодвинулась от опасной линии и посмотрела на страницу. — Это называется «ощущением инфракрасного термального излучения». Люди так не могут.
Он посмотрел на ждущий пирог. Я подвинула еще кусочек и смотрела, как он ест, с новой волной любопытства.
— Ты говорил, что хотел меня видеть. Зачем?
— Почему нет? — парировал он. — Только трое hh’ainun приходят сюда — ты и двое мужчин. Их я вижу только с… ощущением инфракрасного термального излучения, — он скривился, словно термин был ему противен.
Я поджала губы, удивляясь, хоть было немного не по себе. Он легко улавливал новые слова. Сколько он узнал из наших разговоров?