Приручить Генерального

Лакс Айрин

Неугомонная девушка!

Казалось, мы трахались так, что ноги не держат, дрожат в коленях, но ей хватало сил на то, чтобы подтрунивать надо мной. Впрочем, она едва дышала, улыбалась. Глаза сверкали сытостью.

Ее отказ меня покоробил, признаю.

Долго не обижался. Понял, что поспешил.

Но я своего все равно добьюсь. К тому же куда она денется с подводной лодки, сама же ко мне тянется, сильно.

Это заметнее и заметнее с каждым днем, согревает нутро, как чашка горячего чая с сахаром.

С мамой надо что-то решать, она не спешит возвращаться назад. Всех родных по очереди объехала, готовит праздник в ресторане в честь своего приезда. Вообще-то я за это взялся, но она неугомонно совала свой нос, и я махнул рукой:

— Нате, мама, занимайтесь,

если вам так хочется! С вас организация, с меня — финансы.

Думал, займет себя полезным делом, меньше будет обращать внимания на мою личную жизнь, но не тут-то было!

До кастрюль моих добралась, чем они ей не угодили?! Стоят больше для красоты, я почти не готовлю. Если что-то варганю, то чаще пользуюсь одной сковородой и одной кастрюлей, но маман решила добраться до всего.

А дальше что? Приведет в мою постель девицу, что соответствует ее представлениям об идеальной невесте? Нет, никуда не годится!

Надо решать.

Поставить перед фактом, что с Марфой не просто потрахушки, тут, блин, глобальное намечается! Работа масштабная.

Но и Марфу тоже надо настроить на позитивный лад. Можно хотя бы попробовать, а там как пойдет.

— Согласен, иногда мама бывает невыносимой.

— Иногда. Ха-ха.

— Ладно, частенько! — поднял руки.

За окном скоро рассветет, а мы так и не поспали. И пытаться лечь спать сейчас — провальная затея. Поэтому я устроился поудобнее, распахнул объятия, Марфа скользнула в них довольной змейкой.

— Но уж какая есть. Другой мамы у меня нет. А у тебя?

— Мои родители давно погибли. Они были альпинистами-любителями, одна из их вылазок закончилась плачевно. Я хорошо их помню. Очень. Мне было тринадцать, когда их не стало… Помню только хорошее, но точно не знаю, была бы я о них такого же мнения, если бы они совали палки мне в колеса, как твоя мама.

— Главная ценность моей мамы — это ее семья. Да, она недолюбливает распущенных девиц. Есть тому причина… Ты выглядишь младше своих лет, намного младше. Она приняла тебя за девицу легкого поведения и, вероятно, вспомнила об одной некрасивой ситуации в нашей семье.

Лицо Марфы подернулось волной, глаза сузились.

— Ее триггерит? Так пусть проработает свои проблемы с психологом, а не выплескивает свою желчь.

— Мама искренне считает всех психологов шарлатанами. Я просто объясню тебе кое-что, ладно? Может быть, тебе захочется познакомиться с ней или хотя бы потерпеть ее общество. Ради меня. Я даже не стану тебя заставлять надевать лифчик, честное слово! — пошутил.

— Попробуй, — закатила глаза. — Но я не обещаю. Я вообще не даю обещаний, если не уверена, что смогу их выполнить.

— Да-да, я помню. Ты чудесная, — поймал припухшие губешки, поцеловал их.

Марфа простонала тихонько.

— Секса на сегодня хватит! — шикнула, приложив палец к моим губам. — Ты и так презики рвешь!

— Ага… В общем, слушай. Семья у нас образцово-показательная. Вся родня либо состоятельные, либо с громкой карьерой. Мама из семьи военных. Мы воспитаны в правильных традициях, верующие… Все было хорошо, и тут вдруг на семейном торжестве, юбилее отца, одна гостья решила произнести тост. Никто ее не знал! Она взяла микрофон и во всеуслышание заявила, что ждет от моего бати ребенка! До сих пор помню эту немую сцену. Все в шоке, у мамы рот открыт, батя то бледнеет, то краснеет, сжимая кулаки. И эта, прости господи, лет двадцати от силы, наглаживает свой круглый живот. Юбилей просрат, гости в ауте. Дубинины опозорены. Мама, конечно, сразу хай-вай подняла, но толку? Если всего одного взгляда на отца хватило, чтобы понять — виновен. Седина в бороду, бес в ребро. Скандал эпичный! Семья в шоке, и эта мадам постоянно кружит, наглая такая, ее через дверь выгоняют, она через окно лезет и требует дай-дай-дай… Деньги, машину, квартиру, отдых на Бали… — поморщился. — Еще фамилию Дубинин в паспорте малыша и долю в наследстве. Аппетиты, как у пираньи, это еще слабо сказано! Мама из бати тогда всю душу вытрясла, он признался, что на презентации в другом городе, куда отец ездил с докладом в качестве

гостя, эта профурсетка крутилась рядом. Была нанята, чтобы услаждать взоры гостей. Батя клялся, что ни-ни, но выпил в баре лишнего, а утром увидел эту фифу в своем гостиничном номере. В постели. Сунул ей денег немало, чтобы помалкивала, а она решила провернуть все по-своему. Дело едва не дошло до развода, из-за переживаний отца разбил инсульт, такой себе юбилей вышел. Самое смешное, что у сестры вот-вот должен был родиться первенец. Для бати, что внук, что его дитя — одного возраста. Скандалили тогда в нашей семье бурно и часто. Мама эту шлюху навязчивую возненавидела всеми фибрами своей души, а той хоть бы хны — капала на нервы всем домочадцам, поселилась в районе, недалеко от нашего дома, и всем рассказывала… Треш, словом. Мама едва не развелась с батей, под сраку лет, как говорится. Но упорно не желала признавать, что ребенок — от нашего бати. Да и мало ли от кого эта шлюшка залетела, верно? Тест провели, когда малыш родился.

Глава 36

Глава 36

Дубинин

Рос замолчал, я поерзала от нетерпения. Дубинин был прекрасным рассказчиком. Меня увлекло.

— Какой был результат?

— Очередной удар по честолюбию Дубининых — ребенок от бати. То есть у него с этой шалавой было… И все кругом об этом узнали, благодаря длинному языку и выходке блядюшки. Пришлось маме засунуть свою гордость куда поглубже и пойти на переговоры с блядью. Батя к томуу времени от инсульта еще не оправился. Насколько мне известно, сторговались дорого. Так дорого, что мама за неделю на полголовы поседела. Хотя, уверен, ее самолюбие страдало куда больше.

— И?

— Думаешь, на этом все? Да как бы не так! Шлюшка получила деньги на счет и умотала. Умотала одна. Она подбросила ребенка зимой под ворота нашего дома с запиской “Его зовут Даниил Дубинин”. Для мамы то время было тяжелым — отец еще не оправился после инсульта, и тут на голову свалился ребенок, нагулянный им на стороне, сестра родила, нужна была помощь и поддержка родных. Куда деваться? Продолжать настаивать на разводе с человеком, который даже сам не мог одеться и с трудом говорил? Бросить ему младенца и поминай как звали? Как думаешь, что сделала мама, когда увидела Даньку, посиневшего от холода?

— Наверное, отогрела, вызвала полицию и сдала в дом малютки.

— Нет… Мама придержала коней с разводом и взяла малыша в семью. Пацан воспитывался в нашей семье, наравне с сыном моей старшей сестры. Мама может быть ужасно предвзятой и грубой, но детишек она любит всем сердцем и не бросила Даньку, выходила его, воспитала. Говорила, что Данька не виноват, как появился на свет. Сердилась, конечно, материла… Но не малыша, а его мамашу непутевую. Кстати, через месяц мамаша объявилась. Вернее, ее нашли. На обочине. Размазало дуру на трассе, не справилась с управлением спортивной тачки, приобретенной на откупные. Развода с отцом тоже не случилось. Не смогла оставить мужчину, с которым прожила всю свою жизнь. Правда до самой смерти мама называла его “черт блудливый”, но это ерунда. Даньку она любит, переживает за него не меньше, чем за меня или сестру — Катюху. Она всегда затыкала рот тем, кто хотел подтрунить над нашей семьей или позлословить насчет пасынка. Ой, тем, кто решался задеть Антонину Михайловну и ее семью, в которой прибыло, приходилось несладко. Мама бывает резкой, но она всегда горой за семью.

С надеждой посмотрел на Марфу, она зевнула:

— Плюс одна причина не беременеть от тебя, Рос. Твоя мама скушает нервы всем, отрицая до последнего, что ребенок — от тебя. И, кстати, знаешь, что примечательно. Ты тоже негативно о девушке отзываешься. То блядью назвал, то шалавой.

— Поверь, она была гадиной. Меркантильной мразью. Малыша бросила. Зимой! Не тварина ли?

— Тварина, конечно, Рос. А твой батя, что, святой? Если ребенок от него, значит, у него с ней было! Было с той, прости господи, намного младше него самого. Небось в дочери годилась… Это, знаешь ли, лицемерно.