Пришельцы в Гусляре

Булычев Кир

– И много осталось народу на планете? – спросил Удалов, совершенно потрясенный рассказом карлика.

– А я не интересуюсь, – ответил тот. – Чем меньше, тем лучше.

– А может, эвакуировать их отсюда? – подумал вслух Гнец-18. – Нет, поздно. Они ведь уже нормальным воздухом дышать не могут. Да и как восстановишь животный и растительный мир, если ничего не осталось, кроме чучел и воспоминаний?

– Чучел нету, – сказал карлик. – Чучела жучок съел. Туда им и дорога.

Видно было, что

гости ему уже надоели, ждет не дождется, когда уйдут. Но вдруг его осенила мысль.

– Скажите, а не купите ли вы нашу планету? Я вам ее дешево отдам. За кормежку. Будете меня с женой кормить, покуда мы не вымрем.

– Нет, никто вашу планету не купит, – возразил Гнец-18. – Ее же надо продезинфицировать и начать эволюцию сначала, с простейших.

– Так я и думал, – сказал карлик. – Нет добрых людей на свете. А вы пока присядьте в уголке, отдохните, если вам уходить не к спеху. Я обедать буду. Вам не предлагаю. Вы, наверное, сыты.

Из облака пыли выползла карлица. Она несла чашку с теплой водой и тарелку с кашей из плесени.

– Вы чего не раздеваетесь? – спросила она, показывая на противогазы.

– Не приставай к ним, они приезжие, – ответил за гостей карлик.

– Может, все-таки поедите с нами? – предложила карлица.

– Они не хотят! – поспешил ответить карлик.

– Спасибо, – сказали путешественники хором. – Мы сыты.

– Брезгуют, – произнес карлик. – Ничего, нам больше достанется.

Карлица тоже присела за стол, и хозяева подвала начали быстро хлебать кашу, заедать глиной и запивать водой.

– А на третье, – сказала карлица, не глядя на гостей, – будут блинчики из лишайников. Очень вкусные.

– Не может быть! – обрадовался местный житель.

Удалов с Гнецом потихоньку вышли наружу, сбросили противогазы и, кашляя от едкого дыма, приползшего в низину как туман, побрели по шевелящемуся лесу обратно к кораблю.

– Хоть эта планета и почти пустая, – сказал Гнец, – но я бы ее и злейшему врагу не предложил.

– И чего же они раньше не спохватились! – горевал отзывчивый Удалов.

– Как же они могли спохватиться, если каждый сидел в своей норе? Поучительно, хоть и горько смотреть на этих эгоистов.

– Надеюсь, – сказал Удалов с чувством, – что это единственный прискорбный случай во всей Галактике. Надо будет обязательно рассказать об этом дома. Знаешь, у нас в Великом Гусляре директор кожевенной фабрики стремится таким же способом Землю загубить. Единственное, что меня утешает, наша общественность резко выступает против, и не сомневайся, реку Гусь мы погубить не дадим.

– Обязательно расскажи, – согласился с Удаловым Гнец-18. – Что-то у тебя, Корнелий, по моей вине отпуск мрачный получается.

– Ничего подобного! – возразил Удалов. – Я отпуском очень доволен.

Всегда бы так проводил время. Столько новых людей, столько встреч, столько всего поучительного! Нет, я тебе благодарен за приглашение.

Четвертая планета

Следующая планета показалась примерно через полчаса. Она вращалась вокруг той же звезды Энперон.

Удалов прильнул к телескопу, разглядывая ее материки и океаны.

– На вид ничего, – сказал он наконец, пропуская к телескопу Гнеца. – Но я теперь своим глазам не доверяю.

– Я тоже не доверяю. Но, может быть, она все-таки свободная?

Он с такой надеждой посмотрел на Удалова, словно Удалов мог ему помочь.

– Не обещаю, – ответил Удалов. – Городов нету. Заводов не видно. Кое-где в зелени и на полях виднеются черные проплешины. Происхождение их неизвестно.

Во время путешествия Удалов стал экономнее в словах и точнее в формулировках.

Опустились. Вышли. Было очень тихо. Только чуть пахло гарью. Далеко-далеко слышался какой-то стук. Может быть, это стучал дятел?

– Поглядим, – предложил Удалов.

Они пошли вдоль низкорослого леса по зеленому лугу, и, когда отошли уже на километр от корабля, наслаждаясь предвечерним миром и спокойствием, Удалов спросил:

– Гнец, а где твой Искатель Разума?

– Опять забыл, – ответил Гнец. – Ты знаешь, Корнелий, мне так хочется, чтобы не было разума, что я все время забываю этот Искатель. Ты не представляешь, как я переживаю за своих соотечественников! Им приходится трудиться не покладая рук, а мы здесь с тобой гуляем.

– Мы не просто гуляем, – возразил Удалов. – Мы проводим разведку.

– Все равно стыдно. Ну что здесь разведывать? Если бы я не боялся сглазить, я бы сейчас сбегал на корабль, взял Искатель и…

– Беги-беги, – добродушно сказал Удалов, усаживаясь на пенек.

«Благодать, – думал он, – если бы у нас в Гусляре места были не лучше, взял бы семью и переехал сюда». Но тут же вспомнил, что скоро в эти мирные места могут прибыть два миллиарда совершенно незнакомых ему и, может, даже разочарованных людей.

В тишине и спокойствии теплого вечера что-то Удалова смущало. Интуиция подсказывала ему, что здесь не все ладно. Он ощущал, что за ним наблюдают. Удалов подошел к кустам, раздвинул их, но кусты были пустыми. Он вернулся на пенек. Что же неладно? Конечно же, сама тишина, зачарованность леса. Как будто кто-то поджидает, чтобы наброситься… А на чем он сидит? На пеньке. А почему в диком лесу пенек, да еще так ровно спиленный?

Мысли Удалова прервал Гнец-18.

– Так спешил, – сказал он, подбегая, – что не успел включить. Может, нам посчастливилось?