Пришелец в семье
Шрифт:
— Да, но думаю, что позиция Кристофера понятна. Я знаю вас обоих. Если бы он вошел с точностью, как ты, я бы сразу и не определилась, — посмотрела на Джеффа. — Давайте теперь такой тест проведем: насколько легко опознать двух одинаковых центаврийцев?
Образ Чаки замерцал и передо мной снова оказался Кристофер.
— Сложнее из-за сердечного ритма, — внезапно я увидела еще одного Джеффа. Кристофер кивнул Джеффу и они скрылись в спальне.
— Будет весело, — сказал Чаки.
— Ага, — я думала точно так же.
Оба Джеффа скрылись,
Но сейчас и вовсе тяжелей. Кристофер провел всю жизнь рядом с Джеффом. Не было никаких отличий ни в походке, ни в том, как они стоят, ни даже в выражении лиц. Оба улыбаются, но ничего не говорят.
— Ого, э-э-э... Ненавижу.
Чаки обнял меня за талию. Обе пары глаз Джеффов сузились.
— Н-да, не сработало, — Чаки отошел на шаг.
— Ой. Конечно же, — я подскочила к холодильнику, вытащила оттуда две банки содовой и бросила их в обоих Джеффов, прямиком в головы. Джефф справа чуть двинулся в сторону и поймал банку. Тот, что слева, просто поднял руку и поймал свою банку.
— Джефф справа, Кристофер слева.
Настоящий Джефф повернулся уже к Кристоферу:
— Хорошая идея.
— Сработало только потому, что я знаю, что ты ниже Джеффа. Слушайте, это ведь доказывает, что тот неприятель, который засел там, хотя бы на короткое время, может изобразить кого угодно. А в кризисной ситуации и вовсе может делать все, что ему нужно.
Кристофер исчез и на его месте появился Райдер.
— Да но я не могу говорить за кого-то еще, — из уст Райдера послышался голос Кристофера.
— За гранью сумасшествия. Остановись, сейчас же, пожалуйста.
Кристофер, улыбаясь, вернул свой облик.
— Хорошо. Кстати, это реально истощает. Я уже готов прямо сейчас рухнуть спать.
— Серьезно?
— Манипулирование существующей картинкой — это одно. Я могу делать это часами и не устану. Нарисовать картинку в воздухе — другое. Чтобы создать ее и поддерживать, требуется полная концентрация и, вообще, сложнее. Создать трехмерную картинку, которая должна двигаться и функционировать, как живое существо? Это, черт возьми, сложно. Например, сегодня, я такого делать больше не хочу. Мог бы, если бы от этого зависели наши жизни, но не хочу узнать, каково это, когда адреналин в сердце вкалывают.
— Вот от этой штуки ты устаешь? — внутри у меня аж похолодело.
Настоящий Джефф втиснулся между мной и Чаки и начал массировать мою шею.
— Расслабься. Он в порядке.
Я заметила, какой взгляд он метнул в сторону Кристофера.
— Да, просто захотелось добавить немного драматизма, — быстро сказал Кристофер, а его глаза смотрели куда угодно, только не на меня.
Лоррейн тоже не купилась. Она подошла к Кристоферу, взяла его под руку и утащила в спальную.
— Клаудия, аптечку, пожалуйста.
Я услышала, как из спальни донеслись протесты Кристофера, утверждающего, что он в порядке.
—
— Думаешь, ему всадили шприц?
— Нет. Он не настолько выдохся, — вздохнул Джефф. — Его натирают восстанавливающим раствором. Больно, но не так чтобы очень.
К горлу подступил комок. Мне регулярно приходится втыкать шприц с адреналином в сердце Джеффа, и я знаю, насколько это ужасно и для него, и для меня, но ненавижу слушать, когда он рассказывает о своей агонии, как больно ему бывает в этот момент.
— Прекрати, — он обнял меня. — Я предпочитаю оставаться живым.
— Я тоже, — сказал Чаки. — И все начинает походить на то, словно у нас скоро появится задача достичь этого.
— Интересная точка зрения. Какая же цель вывода кого-то из визуального поля?
— Без понятия, — покачал головой Джефф.
— Срыв операции. Возможность внедрения агентов-изгоев. Возможность убить полевого агента или вовсе разоблачить его, — Чаки говорил так, словно составлял список покупок. — Дестабилизировать существующую структуру. Создать недостаток веры в лидеров. Я могу продолжать, но, думаю, идею вы поняли.
— Так, а чего они хотят? В смысле, это у нас будет как обычно, когда одновременно у противника есть два плана? Ну, знаешь, когда с одной стороны у нас психопат, а с другой полный мании величия ведущий представлением?
— Возможно, — сказал Джефф. — Я отдаю голос за манию величия, естественно. В другом мире по собственно воле, если у тебя нет другой причины, ты не появишься. Пока мы разбираемся с этим, из нашего домашнего мира появляется еще кто-то для чего-то похуже.
— Да, но зачем они так делают? Надеются заметить тебя или Уайта? — судя по голосу, у Чаки появилась своя теория заговора.
— Я бы заметила, если бы кто-то изображал Джеффа.
— Со временем? — пожал плечами Чаки. — Может быть. Но для чего? Чтобы не выйти замуж за самозванца? Чтобы спасти ему жизнь? — Чаки кивнул в сторону Джеффа. — Чтобы спасти мир? Не могу сказать. Пока у нас не достаточно знаний.
— Может, их станет больше, когда появятся мои родители, — сказал Джефф. — А если нет, мы повеселимся, выслушивая мамины жалобы о том, как мы далеко отстали в подготовке к свадьбе. Знаешь, хорошо проведем время.
Глава 16
Номера распределили, багаж разнесли, народ расселился по местам. Мы с Джеффом отправились в наше крыло. Номер в значительной степени представлял собой зеркальное отражение номера Чаки, в том числе и полностью зеркальную стену, которую там я не сразу заметила.
— Видишь большое зеркало? — подошел сзади Джефф. — Мы не будем скидывать одежду перед ним, если в номере Джефф не останется единственным человеком, — он обнял меня и прижался лицом к шее.