Пришелец
Шрифт:
Глава 29. Ещё один попаданец
Утром Матвей проснулся бодрым и свежим.
Встав раньше, он, выпустив воздух из спального мешка свернул его. Вышел на улицу, к деревенскому колодцу, захватив с собой котелок. Набрал чистой колодезной воды, напился, сполоснул лицо, прогоняя остатки сна, потянулся, разминая мышцы. После чего вернулся во двор приютившего их дома, и обойдя его, вышел к приглянувшемуся участку земли, где росла одна трава.
— Эвона, чего руками как полоумный машешь, чай не мельница? — раздался за спиной выполняющего учебные движения приёма самообороны Бронштейна голос хозяйки. Чегось вчера обещал, помнишь?
— По хозяйству помогать, — не растерялся Макаров.
— Так помоги, вона воды наносить в корыто надоть, — хозяйка стояла рядом и сурово смотрела, уперев руки в бока.
— Натянув «футболку», пошив коих освоил Исидор, из медно-аммиачного шёлка, — ещё одной диковинки химпрома, что освоил химический цех велозавода, Матвей взял ведро и пошёл к колодцу.
Отрезами этой материи удалось снабдить всех отличившихся работников, благо что изготовление волокна сумели поставить на поток, пусть и очень мало на первых порах.
Наносив воды, Матвей вернулся в дом.
Там его встретил хмурый Николай. Вокруг его глаз были видны тёмные круги. Практически сразу Островский, едва увидев Бронштейна, входящего в комнату, принялся ругаться.
— Слушай, Матвей! Ты что мне за дрянь вчера рассказал, а? Б… мне кошмар всю ночь снился!!!
— А что за кошмар был?
— Хреновина какая-то. Вспомнить не могу…
— Ну и хрен с ней. Проснулся — давай, на двор, умываться, физкультурой заниматься. Коли хочешь быть здоров…
Мрачный Островский, не говоря больше ни слова, прошёл мимо Бронштейна, толкнул раздражённо дверь и вышел во двор.
Позавтракав печёной картошкой и квашеной капустой, запив еду козьим молоком, ребята направились на завод.
Сегодня Матвей начал трудовой день с тщательного разбора конструкции и въедливой критики найденных огрехов «Запорожца».
Всё-то в тракторе было не так, на взгляд избалованного великолепными конструкционными материалами Макарова.
Главинженер Унгер отчаянно защищал конструкцию трактора. И, надо сказать, в рамках технологических возможностей, которыми располагал кичкасский завод, его аргументы выглядели убедительно.
Трактор неожиданно оказалось очень трудно «улучшить». Либо не было необходимых по прочности материалов, либо детали выходили слишком крупными и их нельзя было обработать на станках, как например, ходовое колесо, состоявшее без малого из тысячи(!) разнообразных деталей, либо выглядели избыточными для неизбалованного удобствами крестьянина — кабина.
В
Выяснив, что запрошенные материалы прибудут не ранее завтрашнего дня, Матвей и Николай решили познакомится с жизнью завода поближе, а не только с точки зрения главного инженера завода.
Слово за слово, разговорились с рабочими. И один из них, с гордостью объявил Матвею, вспомнившего профессию своего отца, «что у нас на заводе есть отличный фельдшерский пункт»!
Здание медпункта располагалось на краю заводской площади, подальше от шумных и грязных цехов.
Свежепобелённые стены из ещё непросохшего самана выдавали в здании медпункта новостройку.
Матвей, подойдя к двери, толкнул её и зашёл внутрь. Сразу бросились в глаза свежеоструганные доски, которыми были «зашиты» стены.
Пройдя по короткому коридору мимо процедурного кабинета, палаты и операционной, Матвей толкнул дверь, на которой было написано: «врач заводского медпункта Брюхоненко С. С.»
Скользнув взглядом по табличке, Матвей почувствовал лёгкое беспокойство.
— Молодой человек, на что жалуетесь? — на Бронштейна глядел парень, лет тридцати, с «ёжиком» недавно отросших на наголо обритой голове волос.
— Здравствуйте, доктор. Меня зовут Матвей Бронштейн. Я просто посмотреть на новый медпункт зашёл.
— Матвей Бронштейн? — на лице доктора мелькнуло странное выражение, как будто он узнал Матвея, хотя Бронштейн был уверен, что никогда ранее этого человека не видел.
— Горбостройка! — непонятно воскликнул тот.
Тотчас же контроль над общим телом перехватило сознание Матвея Макарова.
— Ельцин, Путин и Медведев! — в тон врачу воскликнул тот.
— Макаров! — вырвалось у доктора. Ты чтоль? Значит, студент начала века!?
— Алексей, ТЫ? Какого х…. ты тут делаешь?
— Я. Теперь Степан Степанович Брюхоненко.
Макаров услышал за спиной движение открываемой входной двери.
— Я не один, со мной Николай Островский!
— Этот тот, который «Закалял Сталь», чоль?!!
— Тот, тише! Макаров вошёл в кабинет. Спустя пару секунд туда же вошёл Николай.
— Здорово! — поздоровался он с доктором. Отличный, как я посмотрю, фельдшерский пункт!
— И тебе не болеть! — шутливым тоном произнёс доктор. Как сталь закаляется?
— Дык на нашем велозаводе в Киеве мы сталь научились сразу готовой в электролитических ваннах выращивать! — не понял шутки Островский.
На лице Алексея-Брюхоненко появилось выражение сильного удивления.