Шрифт:
Никита не слишком любит детские игрушки: только «дельные» вещи. Он может, например, целый день таскаться со старым фотоаппаратом, каким-нибудь разваленым фонариком, засушенной стрекозой или прутиком, который принес из леса. Коробки, листики, фантики, яркие упаковки – все это ему очень жалко выкидывать. Свое «богатство» он складирует под кроватью вместе с игрушками. В отдельном чемоданчике у него хранится «оружие»: вернее то, что от него осталось. В другом – машинки и солдатики: раненые вместе с боеспособными. Иногда под кроватью накапливается столько всего…
Кажется, была среда или четверг. Возле кровати выросла целая гора «мусора с моей точки зрения», а ящики и коробки с игрушками стояли рядом. В самом уголке и темноте я заметила еще одну: серую такую, картонную – ничего примечательного.
«Наверное, там какие-нибудь обломки от мобильников или склад гусиных перьев, ракушек, булыжников – все что угодно может быть», – подумала я.
Коробка открылась как будто сама: стоило прикоснуться к крышке. Из нее на меня смотрели два блестящих глаза. В ужасе я молниеносно опустила крышку, как было.
– Никита! Иди-ка сюда.
За моей спиной послышалось мерное сопение.
– Что это за коробка? Там кто?
Никита посопел еще для порядка, потом потянул коробку к себе и открыл ее.
Видение не исчезло. Те же самые блестящие глаза. Без страха, даже веселые немного.
– Он мой?
– Ну, я не знаю…
– Он же под моей кроватью завелся – значит, мой.
– Подожди. Надо еще проверить: может, он грязный, или блохи. А может… он кусается?
Крышка сама собой оказалась в моих руках, а потом на коробке. Когда я приподняла ее через несколько мгновений, в коробке ничего не было.
– Ну вот!– Возмутился Никита, – упустили Пришельца.
– Почему Пришелец?
– Ну, он же пришел к нам откуда-то – значит, Пришелец… А давай ему миску с молоком поставим под кроватью. Есть захочет – придет.
– Ну да, только мисок с молоком и пришельцев под твоей кроватью не хватало…
Из детской я выходила с опаской: мне казалось, что в любой момент из-под дивана или любого угла может выскочить Пришелец.
Уши-лопоуши
За окном лаяла соседская собака, и светили звезды. Плохую привычку есть перед сном, Никита компенсирует всеми остальными: чистит зубы, убирает игрушки, умывается. Правда он тянет время, и из-за этого вечер становится безразмерным и сильно натянутым, но заканчивается он хорошо: чтением книги, а книга, как известно, – лучший друг и учитель.
Кажется, в тот раз мы читали «Волшебника изумрудного города» или «Алладина», как вдруг в самом интересном месте раздался странный звук. Из-под кровати, кажется, из угла, где стояла картонная коробка, которую мы засунули порожняком обратно.
Представьте себе переливы нескольких колокольчиков, скрежет колеса телеги и еще сверчка или кузнечика. Это было что-то среднее, переливчатое и приглушенное.
У Никитки слегка округлились и заблестели глаза, и он стал медленно
– А вдруг укусит! – Предупредила я.
– Да он не кусается! Он поет!
– Это он просто не успел…
Никитка взял фонарик, и мы оба засунули головы под кровать. Было видно, что из картонной коробки свешиваются какие-то «платочки». Как только мы завозились и зашикали друг на друга, звук пропал, а «платочки» засунулись внутрь.
Я вытащила коробку на середину комнаты, но не решалась ее открывать.
– Давай, лучше еще почитаем, а потом посмотрим, – предложила я.
– Давай!
Как только мы добрались до середины очередной главы, звук опять «включился». Более того, краешек приоткрылся, и оттуда высунулось огромное мягкое ухо, похожее на крыло, или крыло, похожее на ухо.
Я продолжала читать, а Никитка осторожно приподнял крышку. В следующее мгновенье уши пришли в движение, запорхали, как крылья бабочки, и странное невиданное существо устроилось на потолке прямо над моей головой. Теперь оно потихоньку мурлыкало и жмурило глаза на картинку. Надо сказать, вполне человеческие, разумные глаза. Наверное, ему понравилась сказка.
– Цыпа-цыпа, кис-кис, – позвал Никитка и встал на кровати во весь свой полный незначительный рост.
Существо сделало круг под потолком, потом прошлось по полу (оказывается, длинные уши могут служить и ногами) и преспокойно протиснулось в коробку, плотно закрыв за собой крышку изнутри.
– Ну, все, – сказала я, – значит, пора спать. Видишь, Пришелец хочет отдохнуть в своей коробке.
Никитка согласился, подсунул под ухо одеяло и разрешил мне выключить большой свет. Он не любит спать в полной темноте, и поэтому маленький светильник остается включенным. Не знаю, что происходило в его комнате этой ночью, но мне казалось, что я слышу хлопанье крыльев.
Кузин друг или враг?
Неожиданности подстерегали не только нас с Никитой. Ранним утром кот Кузя столкнулся с очевидным-невероятным. С утра он решил попоить воды и направился в ванную, дверь которой обычно ловко открывал своим носом. По мере приближения к двери, он все сильнее и сильнее приседал на своих лапах. Видно было, как у него ходят лопатки под шкуркой, а хвост он держал палкой и параллельно полу. Через щелку в двери я заметила, как по ту сторону мелькнула какая-то тень.
– Наверное, мышь, – подумала я.
Мы с Кузей приготовились. Резким движением я толкнула дверь, которая, отскочив от косяка, чуть не стукнула мне в лоб. Вместе с Кузей мы стояли, уставившись в одну точку: сверху на рамке зеркала сидел Пришелец. Кузя занервничал: он становился на задние лапы, мяукал и маячил хвостом. У него так бывало, когда вдруг заметит на верхней ветке воробья. Понимает Кузя, что у него лапы коротки, а воробья ну очень хочется.
Пришелец, наоборот, не обращал на кота никакого внимания. Его крылья-уши влажно блестели, а несколько волосков на мордочке были аккуратно причесаны.