Пришлая
Шрифт:
— Да где я, черт побери?
Паники пока еще не было, но я ощущала, что с каждой секундой сердце начинает набирать обороты. Я сощурилась и прикрыла свободной рукой лицо. Яркий свет, так режущий глаза, падал из узкого, но довольно длинного окна, расположенного под потолком. На окне — железные прутья, посаженные довольно часто.
«Я что в тюрьме?!» — ужаснулась я и, оттолкнувшись от кушетки, поднялась на ноги. Поковыляла к железной двери без ручки, выкрашенной в тон помещению в светло-серый цвет.
Жуткая слабость
— Эй, — собравшись с духом, забарабанила я кулаком в дверь. — Меня кто-нибудь слышит?
Приложив ухо к двери, я затаилась: тишина.
Я снова постучала, и на этот раз небольшая дверца на уровне глаз с неприятным скрипом отворилась. От неожиданности я вздрогнула и отпрянула. Из небольшого оконца на меня с испугом глядели пронзительно-синие юношеские глаза.
— Здравствуйте! — тут же взволнованно подалась я вперед. — Извините, но я…
Дверца с таким шумом захлопнулась, что меня обдало воздушной волной, и я вновь невольно отпрянула. За дверью тут же послышался топот пары ног, а затем все стихло.
«Может, с моим лицом что-то не так?» — положила я руки на щеки и помяла их.
Тактильное обследование лица показало: нос, уши и волосы у меня на месте. Тогда в чем же дело?
Я с тревогой бросила взгляд на свои ноги. На них все так же были натянуты синие джинсы, коленки которых были перемазаны оранжевой, сыпучей глиной.
«А когда это я успела так нехило схуднуть?» — округлила я глаза, с недоумением подтягивая то и дело сползающие с талии штаны.
На теле, кстати, все также была моя футболка, а вот тоненькой болоньевой ветровки и след простыл.
— А обувь-то моя где? — спохватилась я, обнаружив, что стою на прохладном каменном полу в одних носках. Далеко не первозданно чистых, кстати.
Вмиг обведя глазами пространство, кроссовок я так и не нашла. Пытаясь подавить в себе волну нарастающего панического страха, я, добравшись до кушетки, забралась на нее с ногами и принялась покорно ждать, когда кто-нибудь придет.
— Вот дела, — задумчиво пробормотала я, от безделья принявшись нервными рывками отковыривая кусочки глины со штанов. — И куда же меня забросил Сорес?
Сидеть в одиночестве пришлось недолго. Топот ног за дверью возвестил о приближающихся гостях. Я с не дюжим усилием поднялась на ноги и вновь подошла к двери.
Оконце на уровне глаз снова распахнулось. Однако теперь на меня смотрел обладатель светло-голубых, словно лед, глаз. Он окинул меня взглядом и что-то спросил, повернув голову назад. Ответом ему послужил взволнованный возглас.
«Голос ответившего молодой… — размышляла я, сверля взглядом того, кто так же беззастенчиво рассматривал меня. — А этот любопытный
Мужчина снова глубоким и невероятно мужественным голосом обратился к кому-то за своей спиной. Тот вновь ответил. Однако понять, о чем говорили эти двое, я, как ни старалась, не смогла. У меня вообще складывалось впечатление, что я слушаю аудиозапись задом наперед.
«Похоже, я все же попала куда нужно… Судя по речи, это точно не мой родной мир».
— Извините, — решилась наконец я привлечь к себе внимание. Разговор этих двоих тут же стих. — Я совсем не знаю где я… Что произошло? Куда я попала?
«Ледяные» глаза смотрели настороженно, внимательно. Я попыталась выдавить миролюбивую улыбку: «Давай, Лиза! — приободрила себя я. — Это должна быть твоя лучшая роль!».
— Где я? — снова шагнула я и вновь задала вопрос. — Что произошло?
Но ответа я так и не дождалась. За дверью послышались торопливые шаркающие шажки. Я вытянулась в струнку, пытаясь разглядеть хоть что-то, но окошко тут же захлопнулось.
Голос вновь прибывшего был трескучим и сухим. Он говорил быстро, а по тону и визгливым ноткам было понятно: он жутко нервничает.
Оконце снова распахнулось. Обладатель «ледяных» глаз вновь уставился на меня и что-то сказал. Его испытующий взгляд говорил о том, что обращался он именно ко мне. Я медленно помотала головой, давая понять, что ни слова не понимаю.
Мужчина еще раз что-то промолвил. Я вновь покрутила головой и виновато развела руками, мол: «Не понимаю я вас, извините!».
Тогда он сделал какое-то витиеватое движение головой, однако это жест был мне ясен: я отступила на пару шагов от двери.
Послышался лязг и скрип. Крашеная серая дверь распахнулась внутрь, и я наконец могла рассмотреть всех, кто собрался по другую сторону от нее. Я неспешно перевела взгляд на того, с кем играла в гляделки еще пару секунд назад через дверное оконце.
Он был определенно на десяток лет старше меня. Белоснежные волосы, собранные на затылке, невероятно сочетались с цветом его холодных глаз. Волевой подбородок с легкой и такой же снежно-белой щетиной, широкие плечи, мускулистая шея, четкие, резкие черты лица… Лицо мужчины было грубоватым, но одним из тех, которое отпечатывается в памяти. И если уж не навсегда, то о-очень надолго.
Одежда ясно давала понять: он человек военный. И чин у него, судя по роскошному шитью на вороте и подоле камзола, высокий.
«Похож на воина или богатыря с картинок!» — восхищенно разглядывала я мужчину, все еще с напряжением глядящего на меня.
Его правая рука, к слову, лежащая на рукояти весьма внушительных размеров меча в ножнах, сполна выражала всю его настороженность по отношению ко мне.
«Ох! — украдкой вытерла я вспотевшие ладони о свои джинсы. — Ничего хорошего это не предвещает. Как пить дать…»