Приспособленец
Шрифт:
В голосе ректора недвусмысленно зазвучали металлические нотки и, превратившаяся из чёрной в серую, госпожа Мамба, слега заикаясь пробормотала.
– Я... Я не знаю, господин ректор.
– И тут же, мастерски съехала с темы, переведя стрелки на нас.
– Может, виновники тожества честно ответят на ваш вопрос?
– Эльф! А почему они у этой белобрысой дуры не спросят?
– Громким шёпотом осведомилась у меня Вишня. И, поясняя мне а, заодно и всем присутствующим такую простую и доступную мысль, продолжила.
– Она ж лучше всех знает, зачем припёрлась.
"Браво,
– Мысленно поаплодировал я Чудо-Ребёнку, а потом погладил девочку по голове. Непростая у меня приёмная дочка. Со-овсем не простая.
Отчего-то такая незатейливая мысль вызвала у Мамбы приступ неописуемой ярости. Она вскочила, уперев длинные накачанные руки в стол, и злобно зашипела на Вишню.
– Т-ты-ы.
– Воздух со свистом проходил сквозь судорожно сжатые зубы Мамбы, но продолжить ей не дали.
Видя, что наезжают на её дочь, сидящая на другой стороне стола Марина дистанционным толчком усадила чернокожую преподавательницу обратно. А бывший начеку Бизон по-простому ухватил Мамбу за воротник, не давая той вскочить снова.
– Мисс н-Гвана.
– Укоризненно глянул на незнамо от чего возбудившуюся преподшу.
– Прошу вас, ведите себя корректно и сдержанно.
– И, призывая всех присутствующих к порядку, пояснил.
– В конце-концов, мы здесь и собрались для того, чтобы разобраться в происшествии. А вовсе не затем, чтобы сводить счёты и, заодно, превратить в руины мой кабинет.
Все согласно и облегчённо закивали, а ректор взял лежащий перед ним пульт и включил огромную, метра под два по диагонали, плазменную панель.
– Итак, господа.
– Повернулся он к экрану.
– Смотрим показания самого беспристрастного и справедливого свидетеля.
– Возвестил он и включил видеозапись.
Видеорегистратор сначала показал пустой коридор. Затем появилась "великолепная десятка" и, встав напротив выхода из аудитории, принялась ждать. Потом открылась дверь и вышел мастер-сержант. Стоявшие в засаде вытянулись и приветствовали наставника.
После того, как широкая спина Гризли удалилась, и повалили наши одногруппники, супостаты заволновались и стали внимательно всматриваться в лица проходящих мимо них юношей и девушек. Наконец, в коридоре появились мы, и началась веселуха.
В гробовой тишине все смотрели, как четверых щуплых первокурсников атаковала в два с половиной раза превосходящая толпа.
А когда против маленького из безобидного меня выступило аж двадцать три прибывших на подмогу избитым товарищам "вырученца", то преподавательский состав дружно повернул головы в сторону моей скромной персоны.
Скорпион и Текила так же удивлённо пялились на вашего покорного слугу, и я начал раздражаться.
Но, так как находился не в то время и не в том месте, от экспрессивных высказываний, типа "чё вылупились"? я предпочёл воздержаться. Посмотрят, само-собой покудахтают, да и отвяжутся.
Когда на экране пошла финальная сцена, где недобитых мной старшекурсников спас от позора вернувшийся Гризли, ректор выключил аппаратуру и, глянув на Леську, любезно произнёс.
– Отвечая на ваш вопрос, юная леди, спешу сообщить, что организовавшая и возглавившая весь этот бедлам
– И, подчёркивая серьёзность момента, закончил.
– В бессознательном состоянии.
Мамба, которой зрелище избиения её подопечных было серпом по яйцам, то есть ножом по сердцу, опять попыталась вскочить. Но снова была бесцеремонно схвачена за шкирку Бизоном и усажена на место.
– Не стоит горячиться, дорогая н-Гвана.
– непроизвольно поморщившись, успокаивающе произнёс Ректор.
– И, обращаясь сразу ко всем присутствующим, сказал.
– Полагаю, теперь понятно, кто зачинщик этого безобразия и кому предстоит нести ответственность?
– Ректор в задумчивости пробарабанил пальцами по столу и вынес вердикт.
– Значит так, господа и дамы.
– С каждого из нападавших я снимаю по десять баллов. Возглавившая нападение Ласка лишается двадцати.
Видимо, эти самые баллы имели какое-то особенное значение, так как преподаватели начали удивлённо переглядываться и потихоньку шушукаться между собой.
– Но это же.
– Снова попыталась вставить свои пять копеек чернокожая наставница, но Бизон был начеку и опять придержал её за воротник.
– И, в качестве поощрения, эти триста сорок баллов я распределяю между нашими храбрыми юниорами.
– Закончил свою мысль ректор. И, принялся делить "дважды-два".
– Сто сорок очков получает предводитель столь успешно оборонявшихся, курсант Эльф. А двести мы поделим поровну между остальными членами команды.
– Благодарю вас, господин ректор.
– Тут же подала голос майор Бишоп.
– Заверяю, что вы не пожалеете о принятом решении.
Мамба же только хватала широко открытым ртом воздух. "Наверное, мову отняло".
– Ехидно подумал я, но озвучивать свои мысли благоразумно не стал.
– Что ж, на этом разбор полётов считаю законченным.
– Подвёл черту ректор.
– Прошу всех вернуться к выполнению своих прямых обязанностей. А если.
– Тут он строго взглянул на госпожу н-Гвану.
– Кто-то из старшекурсников захочет бросить курсанту Эльфу или любому члену его команды вызов на дуэль, то ему придётся подождать, пока наши юниоры не перейдут на второй курс. Ибо, как вы все знаете, поединки между лицами первого года обучения запрещены уставом Академии.
Мамба, перекошенная морда которой и без того не сияла от восторга, скривилась, словно её заставили силой съесть лимон. А наш мастер-сержант ухмыльнулся рыжему коллеге и жестами показал, что проставляться выпивкой придётся всё-таки неправильно понявшему ситуацию Бизону.
Все встали и чинно и организованно покинули кабинет высокого начальства. "А он ничего так".
– Хмыкнул я про себя.
– "Нормальный мужик оказался. Без спеси и прочих "руководительских" закидонов".
– Все шестеро освобождаются от дальнейших занятий.
– Коротко информировала нас мисс Бишоп.
– Мастер-сержант, - она бросила на Гризли выразительный взгляд, - проводит вас до выхода из Академии. А вечером жду всех в бальном зале, на торжественном открытии нового учебного года. И, глядя на девочек, улыбнулась.
– Можете надеть платья. Будут танцы.